Тройной капкан. Цикл R.E.L.I.C.T.. Дмитрий Янковский

выгребной ямы ее необходимо было вытаскивать буквально за волосы, с болью и кровью. Когда Уварова поняла, что способна повлиять на катастрофические процессы, ведущие страну к краю пропасти, она уже не могла отсиживаться в стороне. Вместе с огромной властью пришлось взять на себя и огромную ответственность. Да и пожертвовать очень многим.

      Конечно, при этом приходилось принимать очень непопулярные решения. Одним из таких как раз и являлся мораторий на реликт. Ярых сторонников у него вообще не было, а противников – хоть отбавляй. Но Уварова твердо стояла на своем, хотя порой сама для себя не могла это четко аргументировать. Приходилось выдумывать более или менее правдоподобные мотивации, понятные как обывателю, так и чиновникам. Но ее жали со всех сторон. Особенно журналисты.

      Пока трудно было понять, какие последствия будет иметь встреча с Зоряновым. Это и порождало крайнюю неуверенность. Может, следовало послушать Фролова и послать наглого журналиста по всем правилам русского нецензурного. Но менять решение было поздно.

      На какой-то миг Уварова ощутила себя маленькой девочкой Сашей, забившейся в уголок полутемной каюты на терпящей бедствие яхте. Тогда только властный и спокойный голос отца привел ее в чувство. Но отца больше нет, так что маленькой девочке Саше придется самой стать властной, спокойной и храброй, каким был отец.

      Наконец изображение на мониторе ожило. В малом офисе открылась дверь, на пороге показалась Машенька, а за ней вошел Илья Зорянов – низкорослый, полненький, с округлым животиком и широкими, наверняка потеющими, ладонями. Одет он был в вызывающий костюм из розового пиджака и клоунских полосатых брюк, а маленькие бегающие глазки и короткая рыжая бородка вызывали стойкую ассоциацию с изображением нехорошего попа на иллюстрации к сказке о работнике Балде.

      – Снизу сообщили, что провели досмотр по всем правилам, – произнес Фролов, прижав пальцем наушник гарнитуры. – Нашли при нем скрытую камеру, как я и ожидал, но сделали вид, что не заметили. Пусть снимает. Сейчас я вам связь с Ритой налажу, и можно начинать.

      Он передал Уваровой еще одну гарнитуру.

      – Рита, все как обычно, – Александра вышла на связь по защищенному цифровому каналу. – Я говорю. Ты повторяешь.

      – Да что вы, Шурочка, я вас разве когда подводила?

      Уварова поморщилась от очередной вопиющей фамильярности. К тому же она терпеть не могла, когда ее называли Шурой. Но делать замечание было бессмысленно. В случае с Ритой это ничего к лучшему не меняло, а приводило только к усложнению и без того непростых отношений.

      – Пьяная, – сквозь зубы процедил Фролов, когда Рита решительно вошла в малый офис и показалась на мониторах.

      – На вид? Или это анализ телеметрии? – уточнила Уварова.

      – Телеметрия, – пробурчал Фролов.

      С этим приходилось мириться, как и со многим