Колыбелька из прутиков вербы. Галина Артемьева

Варя.

      – Много раз.

      – И как? Хорошо или плохо? Просто я как-то слышала, что если хорошо снится покойник, значит, нет у него обиды на того, кому он снится. А если что-то плохое во сне, значит, сердится он на что-то.

      – Не на что ему на меня сердиться, – покачала головой Наташа. – Приходил в снах, да… Знаешь, первый сон был очень яркий. Это еще там, у них в доме. Недели через две после его гибели. Мне приснилось, что я стою перед огромным, не обхватить, дубом. Я в старинной одежде, волосы по плечам. И вижу его, Зигфрида. Он в кольчуге, с мечом. Ну, примерно как наш Илья Муромец из «Трех богатырей» в Третьяковке. То есть – лицом Зигфрид, а одет как русский богатырь. И у него с меча кровь стекает. Прямо ручьем. И я ему говорю:

      – Так ты жив! Какое счастье!

      А он мне широко так улыбается.

      Я ему:

      – А что это за кровь? Ты ранен?

      – Нет, – отвечает, – это кровь дракона. Я только что победил дракона. Пойдем, выкупаемся в его крови. Никто нас не сможет победить тогда.

      А я, представь, ему отвечаю:

      – Да, обязательно выкупайся в этой драконьей крови! А я послежу, чтобы тебе на спину не упал листок липы.

      Потом смотрю: а мы же не под липой вовсе, а под дубом. И думаю: ну правильно! Это же т о т, древний, Зигфрид под липой дракона убил. А мой – тут, под дубом!

      – И как? – поторопила ее Варя, – выкупался он?

      – Да! Только я не видела сам процесс. Хотя и следила за листочками, чтоб на него не упали. Сам он как-то наклонился к земле. Там, видно, лежал этот дракон. А я смотрела наверх, на крону дуба. Он потом встал передо мной, светлый, красивый, как в жизни, и говорит, что теперь моя очередь, мне теперь надо вымазываться этой кровью. Я ему говорю:

      – А по тебе не видно, что ты это сделал.

      Он отвечает:

      – Так это и не должно быть заметно. Свою силу чувствую только я.

      И, представь, Варь я, хоть и во сне, но думаю: ну его, этого дракона. Мало ли во что я внутри себя превращусь, если свяжусь с его кровью. Мне еще детей рожать. Так прямо и подумала! И Зигфрид говорит:

      – Я вижу, тебе не хочется это делать, верно?

      Я кивнула.

      – Ну и правильно. Из двоих кто-то должен быть сильным, а кто-то слабым. Сильный защитит слабого. Ты – под моей защитой всегда. Запомни! – это он мне так сказал. По-немецки. Хотя в обычной жизни мы чаще всего на русском общались.

      Я его еще спросила:

      – Ты не уйдешь больше?

      А он ответил:

      – Даже если ты меня не сможешь видеть, я буду рядом. Ничего не бойся. Будь счастливой.

      Я хотела ему сказать, что смогу быть счастливой только рядом с ним, но он куда-то делся. Ну, и потом я проснулась. И очень расстроилась, что это был сон. Так мне с ним хорошо было! И всегда он мне по-доброму снится. По-доброму и к добру. Правда, последние полгода ни разу не приходил. Вот интересно, эти сны – только игра моего воображения или правда он откуда-то приходит?

      – Наверное, все же приходит откуда-то. Случаются же вещие сны. Их кто-то нам посылает, – отозвалась Варя.

      – Но