По ту сторону снов. Дмитрий Петрович Семишев

ку удачных заказов, он смог прикупить себе однокомнатную квартиру на девятом этаже панельного дома. Дом стоял на окраине Екатеринбурга, и с верхних этажей открывался великолепный вид на убегающий вдаль дублер Сибирского тракта, по которому он столько раз ездил раньше, когда еще жил в городе энергетиков.

      По роду своей деятельности Антону часто приходилось бывать в различных фирмах, проектных институтах и в крупных строительных организациях, общаться с очень грамотными, а порой и просто незаурядными людьми. И это приносило ему, кроме заработка, огромное удовольствие. Для середины девяностых это была большая удача, ибо большинство толковых специалистов из профессии ушли в бизнес, в свободное плавание. А среди оставшихся найти близких по духу людей было непросто. Но Антону как-то всегда везло на встречи с неординарными личностями. Был, правда, один минус. Организм тридцатилетнего, вполне здорового мужчины, требовал выхода своей энергии. А вот с этим были как раз проблемы. Дело в том, что работа отнимала практически все время Антона, и на личную жизнь почти ничего не оставалось. Кроме того, он решительно не представлял, где и как можно познакомиться с какой-нибудь приличной девушкой. Все его знакомые представительницы прекрасного пола, – в основном по работе, естественно, – давно были замужем и вполне себе счастливы в браке. Либо уж совсем не в его, Антона, вкусе. Словом, личная жизнь отсутствовала как таковая.

      Однажды, когда Сушков уже собирался уходить из своего маленького, но очень функционального и уютного офиса, раздался телефонный звонок. «Это кто так уработался, – подумал Антон, поднимая трубку, – времени-то восьмой час вечера уже».

      – Ой, братишка, привет, привет, – защебетал в трубке голос его младшей сестры Татьяны, – ты что, все еще на работе?

      – Да как раз собирался уезжать. А ты специально звонишь так поздно, надеялась, что не застанешь? – огрызнулся Антон.

      – Нет, миленький, нет, любименький, просто знаю, что ты допоздна задерживаешься, – все эти эпитеты «миленький», да «любименький» начали настораживать. «Опять просить чего-то будет», – решил Антон и не ошибся.

      – Выручи, родненький, – продолжала напевать Танька, – мы с Саней в отпуск улетаем, а Мотю оставить не на кого. Ты же знаешь, мы обычно на соседку нашу, Светку, всегда рассчитывали, а тут она в больницу попала с аппендицитом. Ну, просто тупиковая какая-то ситуация. А у нас уже и билеты, и путевки. Возьми к себе Мотю недельки на три, а?

      – Тань, ты пойми, мне собака в доме не нужна. Тем более такая, как ваша. Давай поступим по-другому. Ты мне ключи оставь, я каждый день буду заезжать к вам, Мотю кормить и выгуливать. Все одно мне по вечерам делать нечего, – предложил Антон.

      – Ой, выручил, ой, спасибо тебе. Только ты ключи сегодня забери, мы завтра уже улетаем.

      Был конец марта. После отчаянных весенних снегопадов, наконец-то выглянуло солнце, становилось по-настоящему тепло. Возле офиса Антона, расположенного на первом этаже жилой пятиэтажной «хрущевки», в густом кустарнике заливалась синица, радуясь первому весеннему теплу. Сушков подошел к машине, остановился, послушал веселый свист птахи, посмотрел, прищурившись на вечернее солнце, на абсолютно безоблачное небо и поехал к сестре. Та встретила его необычайно радушно:

      – Садись, миленький, поешь. С работы, как-никак, а дома-то, поди, шаром покати. Готовить-то ленишься, наверное? Поешь, давай, а я тебе пока покажу все: вот корм для Моти, варить ничего не надо, вот лоточек у нее. Она же маленькая у нас, если даже и задержишься, она в лоток сходит, подстилку только поменяешь потом, и все, чтоб не воняло на всю квартиру. Давай, родненький, выручай.

      Мотя, – маленький мохнатый комочек породы «померанский шпиц» с черными пронзительными глазками, – сидела тут же, посреди кухни, и внимательно слушала наставления хозяйки, настороженно поглядывая то на нее, то на гостя.

      – Ну, что, Мотя? Остаемся мы с тобой на хозяйстве, – обратился Антон к собаке. Мотя гавкнула коротко и, понурив голову, ушла в свой домик, стоявший в прихожей. Обиделась, что ее с собой не берут, да еще и оставляют на попечение этого противного дядьки, который вечно не дает ей лишний раз побаловаться, а главное, никогда не разрешает грызть его ботинки.

      На другой день Антон закончил работу пораньше. Надо было заехать на квартиру сестры, разобраться там, что к чему. К удивлению Антона, входная дверь оказалась запертой лишь на один замок из двух, причем, на самый слабенький, с защелкой. Основной же, ригельный замок, оказался отомкнут. «Вот раззявы, – подумал Антон, – видимо, так спешили, что и квартиру толком не закрыли. Такая халатность может однажды и боком выйти». Мотя выбежала в прихожую, завиляла хвостом и для порядка пару раз тявкнула. Антон прошел на кухню, достал собачий корм, развел водой, как указано было на упаковке.

      – Ну, что, Мотя, пойдем пока гулять? – Антон вернулся в прихожую.

      – Вот, дьявол! А где же твой поводок? Еще удерешь от меня, Танюха же меня потом с потрохами съест и не подавится. Мотя, где поводок?

      Мотя засеменила своими коротенькими лапками мимо Антона в приоткрытую дверь спальной. «Туда утащила, что ли?» – Антон пошел за собакой. Войдя в спальную, Сушков,