Не бракованная. Энн Княгинина

избавить пол от липкой жидкости.

      Я старалась сделать всё побыстрее, но чёрная лужа размазывалась по всему полу, вместо того, чтобы впитаться в тряпочку и оставить светлую плитку в покое.

      – Что ты делаешь? – мужчина встал около меня, наступая на пол около моей руки.

      Я стояла наклонившись, яростно протирая скользкие квадратики под собой. Рассмотрев носок коричневого тапка с потёртой кожей, мне пришлось выпрямиться и взглянуть в недовольные глаза Виктора.

      – Вытираю пол после себя, – я постаралась улыбнуться, но лишь почувствовала, как натянулась кожа щёк, а улыбку не ощутила.

      – Тряпкой для батареи? – склонил голову вбок и поднял одну бровь, отчего его глаз стал похож на искусственный.

      Пыталась не кусать губу, потому что долго отучалась от этой привычки, но в данный момент это желание полностью забрало мои мозги, и я переставала себя контролировать.

      На язык пробрался привкус железа и кусочек кожи с губы. Я довольно вздохнула, обрадовавшись, что снова чувствую этот вкус.

      – Я другую не нашла, а это выглядит довольно-таки старой, – невнятно промямлила я, указывая на батарею, откуда тряпка была взята.

      – Ты ещё не хозяйка этого дома. Ты должна была спросить меня, – строго начал отчитывать он.

      Я интуитивно втянула в себя запах мяса, как только учуяла его с кухни. Желудок напомнил о себе, пару раз свернувшись от голода.

      – Простите, – мне не нравилось ощущать себя никем в этой жизни. Если я девушка, не значит, что меня можно ругать за каждый промах.

      Сперва слёзы прожгли мои глаза, а позже выбрались на щёки, неприятно увлажняя кожу, оставляя за собой мокрые дорожки, продвигающиеся к шее.

      Дом увеличивался в размерах, мужчина передо мной стал выше, шире, злее. Его лицо скривилось в неприятной гримасе.

      – Она ещё и ревёт, – он замахал руками, я прикрыла глаза, побоявшись, что мужчина заденет меня своими длинными пальцами.

      Периодически я думала, как глупо поступала, проходя тест нечестно: жала на кнопки, даже не глядя на ответы – мне просто хотелось поскорее выйти на улицу, и я не верила в честность выбора супруга по тесту. Мало кому везло с мужем.

      Теперь меня за это наказывали.

      Чем сильнее я вытирала слёзы, тем скорее они выходили, я начала хлюпать носом, заполняя этим звуком огромную гостиную.

      Часы тикали, большая стрелка передвинулась уже десять раз. Я десять минут не могла успокоиться, разбрасываясь слюнями и соплями. У Валеры я не плакала, ни одной слезинки, а с этим низеньким мужчиной было невозможно не заплакать.

      Лучше бы он смотрел на меня, как на вещь. Но взгляд был похож на тот, когда на улице наступают в собачью мину. И сейчас я – та самая мина.

      Я продержалась два дня, затем Виктор выставил меня за дверь, предварительно позвонив в службу по контролю за жёнами.

      Села на бордюр и стала ждать. Можно попробовать убежать, скрыться, чтобы не попасть в школу жён. Но, как только девушку выгоняют, у каждого полицейского появляется на рабочем