Телефонный звонок с небес. Митч Элбом

с чайными пакетиками.

      Дззззынь!

      Не обращая внимания, Тесс поддела ногтем целлофановую обертку.

      Дззззынь!

      Палец Тесс вдавился в картон пачки, однако целлофан не пропорол.

      Дззззынь!

      Наконец надорвав целлофан, Тесс содрала обертку и скомкала в ладони. Если сейчас не взять трубку, включится автоответчик.

      Дзззз…

      – Алло.

      Слишком поздно.

      – Штучка включилась, – пробормотала Тесс.

      В аппарате, висевшем на стене около кухонного стола, что-то щелкнуло, и она услышала свой голос:

      – «Здравствуйте, меня зовут Тесс. Оставьте ваше имя и номер телефона. Я перезвоню вам, как только освобожусь. Спасибо».

      Аппарат пискнул. В динамике трубки послышалось обычное потрескивание. И…

      – Это мама… Мне нужно кое-что тебе сказать…

      У Тесс перехватило дыхание. Трубка выпала из ослабевших пальцев.

      Ее мать умерла четыре года назад.

* * *

      Дззззынь!

      Второй звонок почти потонул в гуле голосов, заполнивших помещение полицейского участка. Один из сотрудников выиграл в лотерею двадцать восемь тысяч долларов и теперь обсуждал в компании троих коллег, на что потратить деньги.

      – Заплати по всем своим счетам.

      – И не вздумай!

      – Купи катер.

      – Говорю тебе, заплати по счетам.

      – Не глупи!

      – Катер покупай!

      Дззззынь!

      Джек Селлерс, начальник местной полиции, услышал звонок и направился в свой тесный кабинет, бросив на ходу:

      – Оплатишь счета – мигом появятся новые.

      Все согласно закивали.

      – Полиция Колдуотера. Инспектор Селлерс, – привычно сказал Джек, сняв трубку.

      Шум в динамике трубки сменился юношеским голосом:

      – Папа, ты? Это Робби.

      Джек уже не слышал голосов спорщиков.

      – Что это за шутки, черт побери?

      – Пап, я счастлив. Не печалься обо мне. Договорились?

      У Джека свело живот. Последний раз он видел своего сына-солдата, когда тот проходил через проверочный пункт аэропорта, отправляясь к своему третьему месту службы.

      Как оказалось, и последнему.

      – Нет, это не ты, – прошептал Джек.

* * *

      Трррррын!

      Пастор Уоррен вытер слюну с подбородка. Он сладко дремал на диванчике в баптистской церкви «Жатва надежды», и звонок его разбудил.

      Трррррын!

      – Иду…

      Кряхтя, он поднялся на ноги. Звонили у его кабинета. Раньше никакого звонка здесь не было, но в свои восемьдесят два пастор Уоррен слышал все хуже, и стук в дверь вряд ли достиг бы его ушей.

      – Пастор, это я, Кэтрин Йеллин. Откройте скорее!

      – Здравствуйте, Кэт… – Пастор Уоррен доковылял до двери и открыл.

      Женщина влетела в кабинет – пальто полурасстегнуто, рыжеватые волосы торчат во все стороны. Казалось, неведомая сила вынесла Кэтрин из дома и погнала сюда. Но и в кабинете пастора она никак не могла успокоиться: присела на диванчик, нервозно вскочила, затем снова села.

      – Пастор, мне надо с вами поговорить. Пожалуйста, имейте в виду, что я не сошла с ума.

      – Ни в коем случае, дорогая. А что произошло?

      – Мне позвонила Дайана.

      – Кто вам позвонил?

      – Дайана.

      – Вы хотите сказать, вам позвонила ваша умершая сестра? – У пастора вдруг заболела голова.

      – Да. Утром. По мобильному телефону…

      И Кэтрин заплакала, сжав в руках сумочку. В мозгу пастора всплыл вопрос: не стоит ли позвать кого-нибудь на подмогу?

      – Она сказала, чтобы я не грустила, – всхлипывая, продолжала Кэтрин. – И еще она сказала, что ей… хорошо.

      – Может, этот утренний звонок вам просто приснился?

      – Нет, пастор! Нет. Это был не сон! Я говорила со своей сестрой.

      Кэтрин не успевала вытирать слезы, струящиеся по щекам.

      – Дорогая, мы с вами уже обсуждали это.

      – Знаю, но…

      – Вы по ней скучаете.

      – Да.

      – И вы до сих пор подавлены ее смертью.

      – Нет, пастор. Здесь другое. Она сказала, что находится… на небесах… Неужели вы не понимаете?

      Кэтрин улыбнулась. Никогда раньше пастор не видел на ее лице такой замечательной, прекрасной улыбки.

      – Я больше ничего не боюсь, – прошептала она.

* * *

      Трррррррррынннн!

      Под сигнал сторожевого поста тяжелые створки тюремных ворот вздрогнули и поползли по рельсам, открыв проход. Наружу вышел рослый широкоплечий мужчина по имени