Двойная жизнь. Часть I: защитница веры. Тэсса О`Свейт

проснулась, задыхаясь от ужаса и ощущая, как саднит горло от крика.

      – Эва, Эва, очнись! – Оля крепко прижимала меня к софе одной рукой, а второй, видимо, готова была отвесить мне очередную пощечину. – Эва, это я!

      Испуганное лицо подруги белело в темноте, такое знакомое, родное и обычное, что я, не выдержав, разрыдалась.

      Оля крепко прижала меня к себе, гладя по волосам и приговаривая, что это был всего лишь страшный сон. Потом, когда рыдания стихли, она отодвинула меня и, крепко держа за плечи, строго потребовала рассказать, что мне приснилось.

      И я рассказала. По мере рассказа лицо подруги смурнело, она принялась нервно сплетать волосы в косу, перекинув ее через плечо, и кусать губы. Я заикалась, зная, что сейчас придется вспомнить ту женщину-змею, которую видела, но Оля меня остановила. Резко встав, она принялась доставать из ящиков свечи, расставлять по всей комнате и зажигать одну за другой. Я следила за ней, притихшая и напуганная своим сном, не до конца понимая, что же она хочет сделать.

      – Наши сны подчас иррациональны. Но они отражают то, что нас действительно беспокоит. Вцепляется, словно крючьями, в наше сознание. То, что бродит так глубоко в тебе, что ты сама никогда не сможешь вытащить наружу без чьей-то помощи. Сядь сюда лицом ко мне. – Тонкий палец Оли властно указал на небольшую банкетку, что стояла перед зеркалом. Тем самым, в котором я видела свой кошмар. Я отрицательно замотала головой, вцепившись пальцами в свои колени.

      Оля вздохнула и снова села рядом со мной.

      – Послушай, это был всего лишь сон. Ты не одна, я рядом с тобой, и ничего плохого не произойдет. Ты же не веришь в магию, и никогда не верила.

      Я, закусив губу, кивнула и, чувствуя, как у меня предательски дрожат колени, села на банкетку, ощущая идущий от висящего на стене зеркала холод. Сейчас я уже не была так уверена в своем воинствующем неверии в сверхъестественное.

      – Хорошо, молодец. – Оля оттащила кресла из центра комнаты, отодвинула журнальный столик, поставила кругом семь мелких курильниц, а потом принялась наполнять их какими-то травами, и я, беспокойно покосившись на это, робко осведомилась о том, чем она собралась меня окуривать.

      – Не тебя, а себя, это раз. А два – ты себя и так уже окурила, только я и подумать не могла, что тебя так ночью вштырит, – припечатала подруга, а я поняла, что она говорит про выкуренную мною сигарету из тех, что дала Илона.

      – То есть этот сон, он из-за той сигареты? В ней был какой-то наркотик? – Я судорожно размышляла о том, почему Илона дала мне их. Неужели я все же обманулась на ее счет и ее хорошее ко мне отношение всегда было лишь маской?

      – Нет, ну не совсем нет, но по большей части. Сигарета это только… оформила. Ох, не отвлекай меня, я отвечу на все твои вопросы после. – Оля устраивалась на полу, усаживаясь напротив меня, распуская волосы и поджигая чаши с углем и травами.

      – После чего?

      Белый дым взметнулся под потолок семью столбами.

      – После