Записки. 1875–1917. Эммануил Беннигсен

связаны с Сольцами, где у его семьи было крупное льняное дело, и он вскоре совсем забросил Руссу. И.С. Мельников, которого я застал городским головой и участником по должности Земского Собрания, держался с большим внешним достоинством, но ни в городе, ни в земстве ничем себя не проявил.

      Заменил его гораздо более энергичный Ванюков, остававшийся городским головой до самой революции. Человек без образования, но умный, он обладал большим даром интриг, и в избирательных операциях того времени разбирался посему прекрасно. Надо признать, впрочем, что Старая Русса обязана ему многим: при нем был основательно перемощен ряд улиц, проведена вода из Дубовиц, соседней деревни (раньше ее возили оттуда водовозы и продавали ведрами), проведено также электричество и, наконец, устроен телефон. В 1900 г. в Руссе была только женская прогимназия, при Ванюкове преобразованная в гимназию, и при нем было открыто Реальное училище. Однако у него всегда была в характере властность, с годами только увеличивавшаяся и создавшая ему немало врагов. В результате в первые же дни революции, в феврале 1917 г., его дом был сожжен, и я его потерял из вида.

      Кроме гласных, с 1890 года в Земском Собрании участвовали, сверх городского головы, еще представители казны и духовенства, а также уделов, если у них были земли в уезде. Таким образом, в нашем Земском Собрании участвовало до 20 человек, из коих мало кто говорил. К очередному годичному собранию Земская Управа представляла доклады о своей деятельности и о своих предположениях на будущий год, но и в ревизионной, и в «докладной» участвовали все те же лица, и заключения их собранию давать приходилось обычно мне.

      Председателем земской управы я застал Владислава Владиславовича Карцова, бессменно занимавшего этот пост с 1890 года до революции. По окончании в Петербурге коммерческого училища, он почти совершенно спился, и одно время даже служил в уезде урядником. Потом он попал письмоводителем к мировому судье Чирикову, и когда последний был выбран председателем земской управы, то обусловил свое согласие принять эту должность избранием Карцева членом ее. В это время он уже совершенно не пил, и работником оказался хорошим и честным. Если прибавить к этому, что у него был и природный ум, то понятно, что когда Чириков вскоре умер, то он его заменил. Отмечу только, что свою личную инициативу он проявил лишь в деле постройки в уезде участков шоссе. Ни в школьное, ни в лечебное дело он ничего не внес. В оправдание его скажу, впрочем, что в старом земстве управе приходилось очень считаться с повышением земского обложения, к которому особенно враждебно относились гласные-землевладельцы. Если председатель земской управы пользовался авторитетом, ему удавалось проводить увеличенные сметы, но Карцову долгие годы припоминали его прошлое урядника, и ему приходилось быть осторожным. Поэтому школьное дело было у нас в уезде в порядочном загоне, и ассигновки на народное здравие, хотя и увеличивались, но очень медленно.

      Членами земской управы я застал Е.Е. Ильина