Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве. Диана Чемберлен

хотя и понимал, что оценка его несколько субъективна: после Клэр и Сьюзан она была для него самым близким человеком. Густые белокурые волосы волнами падали ей на плечи, а с очаровательного личика задорно смотрели на мир большие зеленые глаза. Пэт была особой напористой, приземленной и слегка грубоватой. Да и весила она килограммов на пятнадцать больше нормы. Пэт прятала свою фигуру в унылые бесформенные блузки, отчего казалось, будто она тащит с собой в кресле мешок картошки.

      По пути в ресторан Джон подумывал о том, чтобы поговорить с ней о Клэр и о странном вторжении в их жизнь Марго Сен-Пьер. Пэт работала в фонде приходящим психологом. Вдобавок она отличалась непревзойденным умением слушать. Но к тому моменту, когда они добрались до парковки, Джон успел изменить свое решение. В конце концов, прошла лишь неделя с того пугающего вечера в Харперс Ферри. Сам он в полной безопасности сидел в джипе, тогда как Клэр в буквальном смысле слова была на волосок от гибели. И откуда ему, собственно, знать, сколько времени может потребоваться его жене на то, чтобы оставить эти печальные воспоминания позади?

      Пэт глянула в окно на серое, низко нависшее небо.

      – Похоже, скоро опять пойдет снег, – жизнерадостно заметила она. – Если мне не удастся в ближайшее время покататься на лыжах, я начну бросаться на стены офиса.

      У столика вновь появился официант. Джону он принес рыбу, а Пэт – тарелку кроличьей еды. Джон с интересом наблюдал за тем, как Пэт щедро сдабривает салат какой-то густой белой приправой.

      – Ты, стало быть, собираешься покататься на лыжах? – поинтересовался он.

      – Да, вместе с клубом. Как насчет вас с Клэр? Не хотите присоединиться к нам в этом году?

      – И когда ты только перестанешь донимать меня этой чепухой? – хмыкнул он.

      – Никогда, – наклонилась она вперед. – Давай, Джонни, решайся. Ты же постоянно твердишь мне, каким классным лыжником был в детстве.

      Он и правда хорошо катался на лыжах – до той самой катастрофы. Несколько лет назад, когда изобрели монолыжу, Клэр попыталась вытащить его в горы, но он решительно отказался. Он знал, что это ничуть не будет походить на его детский опыт. Еще меньше его привлекала мысль кататься в компании людей из клуба инвалидов, который был организован с подачи их фонда. Этот клуб являлся отдушиной для Пэт, у которой просто не было ничего другого. Ни супруга, ни любовника, ни близких родственников. Она редко падала духом, но порой в ее взгляде мелькало это всепоглощающее одиночество, и сердце у Джона сжималось от жалости к ней.

      – Надо будет перекинуться словечком с Клэр, – заметила Пэт. – Уж вместе-то мы уговорим тебя вернуться к лыжам. Ты не замечал, что вы двое все время работаете? Одна работа и никаких развлечений.

      – Глупости.

      – Правда? Тогда скажи, когда вы в последний раз куда-нибудь ездили?

      Джон начал было отвечать, но Пэт лишь махнула рукой.

      – Я не про работу, – заметила она. – Когда вам в последний раз удавалось просто подурачиться