Игрушка из Хиросимы. Максим Шахов

«тофу». От сакэ он наотрез отказался, испытывая сильнейшее отвращение к подогретой рисовой водке. Что касается Кйоко, то она лакомилась супом «мисо» и «тэмпурой», которая оказалась ломтиками рыбы, обжаренными в масле. Суши на столе отсутствовали, что, должно быть, шокировало официантов и посетителей. В японском рыбном ресторане это казалось дерзким вызовом.

      В принципе ужином Бондарев остался бы доволен, если бы не звонкая трескотня Кйоко. Настроение омрачали еще два обстоятельства. Во-первых, в своем расследовании Бондарев не продвинулся ни на шаг. Во-вторых, он предпочел бы провести этот и другие вечера в обществе Мизуки Такахито, невзирая на все достоинства ее секретарши.

      Когда Кйоко предложила переночевать у нее, Бондарев даже не потрудился придумать благовидного предлога, чтобы отказаться. Сказал, что очень устал, проводил ее и отправился восвояси.

      Приближаясь пешком к своему отелю, он предвкушал, как примет душ и завалится спать, наслаждаясь тишиной, одиночеством и покоем. Однако мечтам, как это часто бывает, сбыться было не суждено. Примерно в квартале от отеля до ушей Бондарева донесся грохот взрыва. Он прозвучал приглушенно, но в том, что это был именно взрыв, сомнений не оставалось. Приблизившись к отелю, Бондарев увидел языки пламени, вырывающиеся из окна седьмого этажа.

      Того самого этажа, где размещались его апартаменты!

      Не тратя времени на расспросы, он поймал такси и вернулся к Кйоко. Девушка встретила его радостно, обрушив на него целый водопад своего красноречия, но, отстранив ее, он уселся перед телевизором на подушку и стал ждать выпуска ночных новостей. Притихшая Кйоко массировала ему спину и шею, когда на экране появился диктор с таким скорбным лицом, словно вышел закон, запрещающий потребление суши и ролл.

      – Переводи, – велел Бондарев. – Слово в слово.

      Она стала вслушиваться. С каждым мгновением ее узкие черные глаза округлялись все сильнее и сильнее. Бондарев заметил, что она побледнела столь же стремительно, как и Мизуки, когда Бондарев задавал ей вопросы про Хозяев северных территорий.

      – Ну? – поторопил он японку.

      – Говорят… – она запнулась.

      – Продолжай!

      – Говорят, что мистер Железняк погиб этой ночью. В его гостиничном номере сработало взрывное устройство. Получается… получается…

      – Что получается? – мрачно спросил Бондарев.

      – Что ты… покойник. Твое тело отправлено на экспертизу.

      – Мое тело здесь, перед тобой. Напусти-ка горячей воды в ванну. Проверим, как ты умеешь заниматься любовью с покойниками.

      Оказалось, Кйоко делала это с неподдельным энтузиазмом.

      14

      Второй день, проведенный на фабрике, выдался не более успешным, чем первый. Владелица опять отсутствовала, работники следили за Бондаревым подозрительными взглядами. Он решил задать им пару-тройку вопросов и привлек Кйоко в качестве переводчицы. Беседа закончилась с нулевым результатом. То ли они ни черта не знали, то ли Кйоко искажала перевод.

      – Они