Россия: Право быть непокорённой. Избранное. Альберт Савин

того и предназначен, чтобы в совместном трении мнений и позиций, путём дипломатических переговоров и договоров – приходить к одной, наиболее правдоподобной Истине для как можно большего количества людей, прежде чем переходить к властным законам.

      В противном случае – устойчивое разобщение людей по разным векторам бытия, вплоть до прямо противоположных, конфликтных, с физической борьбой только за свою правду и жертвами с обеих сторон. Или то, что на частном западе, к сожалению, поименовали свободно-разрушительной демократией.

      Разумеется, для свободных экономических зон крайне недостаточно односторонней веры в чистоту помыслов при всеобщей любви к п р о д а ж н о – п о д к у п п н о й коммерции.

      Но о каком доверии вообще может идти речь от безработицы, способной достать любого, в зависимости от того, с какой ноги сегодня встанет твой хозяин. И, значит, повсеместно рассылающий сигналы общей неуверенности в завтрашнем дне!

      Точно также как послужил ко всеобщему недоверию между людьми – свободный доступ к персональному оружию, словно и без войны оказавшихся готовыми к постоянной войне между собой.

      Причём тут агитация за кредиты для бизнеса, если он заведомо прогораем из-за погони за выгодой, подменяющей не достаточные для этого экономические, юридические и психологические знания и профессиональный опыт, без которых силы и средства утекают словно в прорву? А точнее, к частным же монополиям.

      Причём тут экономика, если она исходит не из повышения производительности труда, а на выгоду из всех направлений социального развития – вместе с коммерческими юристами, врачами, педагогами, аптекарями, адвокатами и страхователями жизни и здоровья?

      О каком доверии к частному капиталу может идти речь, если бизнес объявлен свободным от вмешательства государства в коммерческие тайны личных и частных деяний, а значит и от возможно преступных замыслов – тоже!

      –

      Тем более, когда и преступные теневые и открытые добропорядочные деяния – оцениваются на выходе одной и той же официальной законной банкнотой и спокойно перемешиваются с преступными.

      То есть и нравственность, часто упоминаемая в законах на предмет защиты государством от злоупотреблений, можно по свободному прочтению – таковой не считать.

      А самое чувствительное – увидеть в экономике, где именно больше всего риска в злоупотреблениях финансами, з а в е д о м о инвестируемых и кредитуемых на долгосрочные проекты с великим множеством искушений к благодатной коррупции.

      Вместо того, чтобы прежде сдавать товары и объекты под-ключ, с последующим расчётом по труду. Где, опять же, нашли веру, в которой как только подумается о чистоте финансовых помыслов души, так не бывать никакой коррупции?

      Другой напрашивается вывод: никто – не люди и не Божества с изначальным умиротворением и праведностью не сотворяются. Но Зло