Три повести. Земля. Анастасия Н.

Вдруг, из под низа, донесся грохот. Кто-то провел металлическим прутом по вентиляционной решетке.

      – Эй, какого черта вы делаете на вентиляции. Проваливайте оттуда, пока я вас не прибил!

      Маша и Айзек переглянулись. Им ничего не оставалось делать, как подняться и уходить оттуда. Они постепенно отходили от решетки, не понимая, куда им теперь деваться. Отойдя немного в сторону, ребята вдруг услышали из-за угла женский голос.

      – Эй, детки, идите сюда. Идите, идите, а то замерзните. Негоже таких маленьких в ямы закапывать. Идите-ка, здесь переночуете.

      Путешественники уже практически ничего не соображали от холода, потому они, не задумываясь, пошли на женский голос. Они вошли в дверь, спустились по ступеням, казалось этажа на три ниже, и вошли в тускло освещенное помещение с множеством людей, которые сидели, лежали, ели и о чем-то разговаривали.

      – Подходите, детки, сюда. Вот здесь есть место.

      Риа и Айзек подошли к темному сырому углу и сели на пол, прислонившись друг к другу. Весь пол был устлан ветошью, бумагой, сухой растительностью, видимо выкинутой из «богатых» домов. Здесь было теплее, чем на улице, не было сквозняков, но было сыро и стоял затхлый запах. Окружающие долго не обращали внимания на вновь пришедших. Судя по разговорам, долетавшим до них, все делились друг с другом новостями о прошедшем дне. Женщина, которая их привела, сидела рядом, с ней разговаривал мужчина. Еще чуть дальше сидела женщина с тремя детьми, а возле нее на мешке лежала старуха. Все, кто сидел дальше, сливались в один не делимый шевелящийся ком. Все вокруг начали есть добытую днем пищу. Маша посмотрела на Айзека. Тот пристально смотрел своими большими черными глазами на поглощавшего хлеб мужчину. У них уже не осталось запасов еды и вечером они не смогли ничего найти. Айзек не отрывал глаз от куска хлеба, который ел покрытый язвами беженец. Риа обняла мальчишку, накинула на него свою накидку и прислонилась щекой к его макушке.

      – Это твой братик? – спросила приведшая их женщина.

      – Да, – ответила Маша, – мы идем искать своих родителей.

      Айзек наконец оторвал свой взгляд от хлеба и посмотрел на Машу.

      – И где же вы собираетесь их искать?

      – На другой стороне пустыни.

      Окружающие с любопытством посмотрели на Машу.

      – Через день вы уже не сможете ее перейти. Откроют шлюзы и начнется прилив. Затоплено будет треть пустыни, пар будет стоять около двух недель, – сказал, доевший хлеб, беженец, – видите тех, кто вокруг вас? Это и будет ваша семья.

      Маша крепче обняла Айзека.

      – Несколько лет назад я убежал из тюрьмы, хотел уйти в Натюрин, спрятаться где-нибудь на окраине и прожить спокойно хотя бы пару лет, выращивая деревья для их садов. Первый раз я не высчитал прилив и попал в пустыню, когда приступал горячий туман. Так я получил свои первые ожоги и вычислил, когда можно переходить