Как угодно. Георгий Полоз

поддых,

      Кутерьма снежинок злых,

      Разрушение иллюзий

      Непоседливых, седых.

февраль 19

      «Пар прошлого в письме-смятении…»

      Пар прошлого в письме-смятении,

      Пронзили стол рапиры солнечных лучей,

      Пылинки светятся и вертится плетение

      Замочной скважины под натиском ключей.

      Ты в дверь войдешь,

      вспугнув скулящих чаек,

      поставишь чайник…

октябрь 18

      Сруб

      Пока волк выл

      по реке плыл,

      а как влез в лес

      поубавил пыл.

      В том лесу сруб

      задушил дух,

      там стоит труп,

      отгоняет мух.

      Обходи, друг,

      обходи сруб,

      не сойдет с рук,

      не спасет круг,

      не вертай взад

      да еды не грей,

      завяжи глаза,

      уходи скорей.

сентябрь 18

      Начало двадцатого          (декаданс-сюита)

      Кокаин на распродаже —

      Три кило за два рубля,

      Какаду мой стал плюмажем,

      Талисманом корабля.

      Я иду к друзьям-поэтам

      С чистым томным порошком,

      Издеваться над сонетом

      Русским матерным стишком.

      Там, за Лиговкой наш замок,

      Там берем мы в оборот

      Куртуазных куртизанок

      И слоняющийся сброд.

      Нам не нужно революций,

      Наше счастье часть причин,

      Захлебнуться от поллюций

      И преставиться в ночи.

      Косоглазых сгинул фетиш,

      При жандармах морды бьем —

      «За Цусиму мне ответишь!

      Кто ты в городе моем!?»

      Боль смотрелась благородно,

      Все, что вспомнил невзначай,

      Как на Балтике холодной

      Согревал балтийский чай.

      Как весной Нева трещала,

      Как с веревкой лез на стул,

      Как ты встречу обещала,

      Уезжая жить в Стамбул.

      Все. Устал. Плясать не буду,

      И пока кипит отвар,

      Помогаю лилипуту

      Помочиться в писсуар.

сентябрь 18

      Момент

      На ярмарке поэтов

      мясные ряды звуков

      уводили коптить небо

      заезжих жонглеров.

      Мой обет молчания

      дверь с другой стороны

      вой ветра

      падающая вода,

      ушел от пустословия с духами

      исключив спиртное…

      Дерганый паяц доедает микрофон

      мокрые бедра дам

      уже на его плечах,

      татуированных сгоряча.

      Ковыряя в тарелке скуку

      сонный аптекарь

      скрыл в морщине

      многозначительность момента.

сентябрь 18

      «О, муза, ты присела на колени…»

      О, муза, ты присела на колени,

      Ты слушаешь движенье вешних вод,

      Растет живот и верные олени

      Уже давно не водят хоровод.

      Зазноба