Курс. Андрей Васильевич Евсиков

тебя, Рос, есть теория, которую Сеть частично подтвердила. Но она не дала ключа к полной разгадке, который ты пытаешься найти все последние годы. Мне Сеть дала схемы транспортных установок для перемещения, но я много лет безрезультатно пытаюсь найти информацию о некоторых «чёрных ящиках» и ключ к пониманию работы системы в целом. Она издевается над нами!

      Рос рассмеялся.

      –Ты же знаешь, что есть конкретная причина, по которой от нас что-то остаётся закрытым. Но наше упорство будет вознаграждено. И нас не должно волновать – сколько времени пройдёт.

      – Меня не может это не волновать! … да всё я знаю. – выдохнул Том и упал в кресло.

      В этот момент на экране появился начальник смены. И по выражению его лица уже было видно, что Тон расслабился рано.

      – Есть! Пришёл пакет от «Росс 128 b»! От Креи! Станцию запустили. Остатки цивилизации не нашли. Ищут. Спрашивают – есть ли что-то у нас для них? Весь пакет будет доступен вам через минуту.

      Несколько секунд что-то вымолвить никому не получалось. Первым заговорил Рос.

      – Время вышло, Мира! Вы должны провести погружение для Крея.

      – Я понимаю, Рос. Но риск ещё очень велик. Дайте мне три дня. Тон, вы можете за три дня пройти ещё три погружения? Это же всего несколько часов в день отнимает.

      – Я безусловно готов, Мира! Всё, что касается Орна, для меня имеет высший приоритет.

      Глава 2. Бабковцы. На заре «Тополей»

      Запись первого «погружения» Тона Шторма в прошлую инкарнацию.

      ***

      Каждый июль в малоизвестный посёлок Лехтуси над Ленинградом съезжались грузовики с абитурой. Военный лагерь Военно-Космической Академии имени Можайского являлся местной достопримечательностью и открывал дорогу в космос для многих, жаждущих связать с ним жизнь.

      Брянскую абитуру встретили на Московском вокзале и отделили от особо впечатлительных мамочек. Крытый армейский газон уверенно отматывал километры на север. Проехали посёлок, поворот, КПП. Команда «К машине», армия… Ну, почти.

      Этим летом повезло с погодой. Севернее Ленинграда ясные солнечные дни и тёплые ночи даже в июле становилось всё более редкими к концу столетия. Через час ожидания пришли ещё две машины. Всех построили, и жалкое подобие будущего подразделения повели в палаточный лагерь. Прошли мимо озера и административных зданий. Через километр свернули вправо, и дорога стала подниматься в холм. «Живописно, как в Брянске, – мелькнула мысль. – Только вот такого холма у меня не было».

      Пока всё происходило на душевном подъёме. Ноги перемещали Андрюху к интересному, большому, военному и научному впереди. «Четыре в одном» представлялось очень заманчиво.

      После детства в бензине и запчастях от моторов, а потом с паяльником и ценностями большими чем золото – радиодеталями, – что может быть интереснее открывающихся перспектив участия в проектах космического масштаба?

      А что может быть больше космоса? Ни усилиями учителей и хворостиной батьки Андрюхе не удалось привить любовь к чтению книг. Но одну он прочёл