Перевернутый город. Ханна Мэтьюсон

повернулся, словно собираясь вернуться туда, откуда они пришли, и провел большим пальцем по подбородку, привлекая внимание к подергиванию правого уголка рта. Уязвимость его магии была заметна всего секунду, а потом Илиас снова повернулся, и она скрылась из виду. Ильза была поражена. Он решил продемонстрировать ей свои хитрости еще до того, как она об этом попросила. Илиас жил обманом, причем, вероятно, так давно, что ложь стала его второй натурой. Он заметил, как Ильза разинула рот, и снова сверкнул своей идеальной фальшивой улыбкой.

      – Перенаправление внимания – это половина всей магии, моя дорогая Ильза.

      Ильза улыбнулась.

      – Кое-что мне об этом известно.

      – Я в этом и не сомневался.

      Они пошли дальше. Кассия и Илиас провели Ильзу по первому и второму этажам. Илиас расхваливал архитектуру и дизайн интерьера, рассказывая о том, как восемьдесят самых лучших строителей возвели Зоопарк за сто двадцать дней. Витражный купол над вестибюлем был сделан шестьдесят лет назад. Обои в тридцати двух вариантах заказывались у самого известного декоратора в стране, который, Ильза была уверена, не существовал в Ином мире, однако все это были не те подробности, на которые девушка втайне надеялась.

      – Прошу прощения, сэр…

      – Просто Илиас, пожалуйста. Мне невыносимо слышать «сэр», и я, естественно, не потерплю, чтобы меня называли господином Оверли. Им был мой отец, и чем меньше мы о нем вспоминаем, тем лучше, – он подмигнул Ильзе и сверкнул идеальными зубами.

      – В таком случае, Илиас. Моя мать. – Ильза замолчала, чувствуя, как эти слова слетают с губ. Ее мать. – Она ведь выросла здесь?

      – Не только ваша мать. Шесть поколений Рейнвенсвудов жили здесь и управляли Камденом в течение ста тридцати лет.

      Ильза прикусила щеку изнутри, колеблясь над следующим вопросом.

      – А какой она была?

      Неудержимая яркая улыбка Илиаса смягчилась. Кассия шла впереди, словно давая им немного времени наедине.

      – Грозной, – благоговейно произнес Илиас. – Не поймите меня неправильно, она не была лидером, внушающим страх. Она в этом не нуждалась. Лиандра была женщиной, которая знала, как добиться своего и заставить жертву думать, что это была ее блестящая идея. Она была манипулятором. – Он замолчал и взглянул на Ильзу, словно опасаясь, что его слова звучали слишком резко. Однако девушке понравилось услышанное. Манипулятор может быть добрым, но не потерпит, чтобы об него вытирали ноги. Ильзе нравилось думать о своей матери в таком свете.

      – Продолжайте, – сказала она.

      – Она была тихой. Говорила меньше, чем любой лидер, которого я когда-либо знал, – сказал Илиас и расплылся в улыбке. – А торгуясь по поводу своей независимости, я узнал их всех. Однако именно слова Лиандры я помню лучше всего. Видите ли, то, что она говорила, всегда имело вес.

      – А мой отец? Вы тоже его знали?

      – Знал ли я его? Я занял его должность.

      – Он был шпионом?

      Илиас