Осиновая корона. Юлия Пушкарева

яйцо Рантаиваль.

      Лис немного полежал в безмолвной задумчивости, а потом вдруг вскочил и вытянул руку – требовательным жестом ребёнка.

      – Достань его ещё раз! Я хочу взглянуть.

      – Лучше после завтрака. – (Шун-Ди с улыбкой похлопал по своему ввалившемуся животу. Вчера он, кажется, не съел ничего, кроме горсти сушёных персиков рано утром; как-то некогда было об этом думать. Удивительно, что их сумасшедший план удался и даже погони Совета пока не видно… Рядом с Лисом вообще всё становится удивительным – причём не только и не столько из-за того, что он оборотень). – А то Сар-Ту придёт нас будить. По-моему, он опасается, что мы везём в Хаэдран что-нибудь черномагическое.

      – Этот твой капитан с рожей головореза?.. Скорее уж тогда – гору ворованного золота или шёлка. – (Лис скривился и метнулся за ширму, где оставил одежду. Шун-Ди деликатно кашлянул; он уже понял, что Сар-Ту, с его браслетами из звериных клыков и кровожадными татуировками, Лису явно не по душе). – И где ты такого нашёл?

      – Не я, а мой опекун. Кажется, он выручил Сар-Ту из каких-то неприятностей в молодости.

      Шун-Ди решил не уточнять, что «рожа головореза» принадлежит Сар-Ту по полному праву: раньше он был пиратом и контрабандистом, причём неплохо нажился на своих тёмных делах. Он бы наверняка и сейчас предпочитал их законной торговле, если бы последний король Минши – последний, не по годам мудрый Сын Солнца, – не начал суровую охоту на пиратов по всему Восточному морю. Он добился того, что их искоренили почти полностью, и для Минши в море осталось единственное крупное бедствие – альсунгцы.

      В своё время опекун Шун-Ди спас Сар-Ту от казни, поручившись за него перед королём. И Шун-Ди чувствовал (хотя очень смутно), что сам старик был связан с делами друга куда плотнее…

      Как бы там ни было, в их положении жаловаться не на что. Менее отчаянный тип, чем Сар-Ту, ни за что не взял бы их на борт без всяких бумаг, в спешке и тайне. Шун-Ди потому и выбрал «Русалку» для их противозаконной ноши.

      И, однако, Сар-Ту до сих пор не знает, что рискует головой… Надо же, сколько зла может повлечь за собой честный поступок. Прав был Прародитель: смертным не дано постичь все витки судьбы. Шун-Ди захотелось взять чётки и помолиться, но низменная плоть вновь напомнила о себе: забурчал желудок.

      – Ну что ж, твой опекун принёс нам немало пользы, в конечном счёте. – (Лис выступил из-за ширмы – уже с волосами, стянутыми в хвост, и в опрятном одеянии менестреля. Шун-Ди хмыкнул. С точки зрения Сар-Ту, пожалуй, выглядеть таким чистым на борту «Русалки» просто недопустимо). – Хотя мне этот капитан напоминает Двуликих-волков… С которыми, сам понимаешь, у нас сложные отношения. Кстати, о завтраке: надеюсь, на этой развалюхе есть мясо?

      Глядя, как Лис высокомерным движением вельможи отпирает засов, Шун-Ди опять улыбнулся. Вопреки всем опасностям, утро выдалось на редкость счастливым – впору благодарить Прародителя.

      – Есть. Только, боюсь, оно тоже не угодит твоему вкусу.

      ***

      После завтрака, когда Сар-Ту наконец отошёл,