Под небом Парижа. Дана Делон

придурок.

      – Давай, обними меня уже и поедем. Только держись крепко.

      Я молча обнимаю его за талию и не могу удержаться от комментария:

      – Ты что, начал качаться? Откуда такой пресс?

      – За три года, Марион, у меня на голове мог вырасти рог! А ты удивляешься прессу.

      – Рога у тебя были всегда… бараньи, а вот пресс у ленивой задницы – явление любопытное.

      Валентин фыркает и дергается с места. Я крепче стискиваю руки у него на талии.

      – Не сломай мне ребра! – кричит он и поворачивает вбок. Мне на секунду кажется, что мы сейчас упадем. Поэтому я закрываю глаза и перестаю дышать. Но удара об асфальт не следует, Валентин легко лавирует между машинами и выезжает на мост Альма. Мы мчимся дальше. Ветер обдувает меня, и я ощущаю выброс адреналина и радость, пока мы мчимся по утреннему Парижу. Мы проезжаем мимо статуи Свободы, и я бросаю короткий взгляд на нее и на Башню. Как же прекрасен этот город…

      – Офис же на старом месте? – спрашивает Вал, когда мы останавливаемся на красный свет.

      Я усмехаюсь.

      – Это так в твоем стиле, проехать почти все расстояние и в самом конце решить уточнить, а туда ли ты едешь…

      – Значит, на старом. Выброшу тебя на остановке «Мишель-Анж – Отей».

      – Лучше уж не выбрасывай!

      – Посмотрю на твое поведение… – с этими словами Вал вновь жмет на газ.

      Я в очередной раз обхватываю его со всей силы, но не могу скрыть улыбку. Как мне нравится наша утренняя поездка!

      Валентин действительно тормозит около станции метро.

      – Вуаля! Можете не благодарить.

      – Я и не собиралась…

      – Язва.

      Я фыркаю и пытаюсь снять шлем, но его заело.

      – Чего копаешься? У тебя осталось три минуты.

      – Я не могу снять этот чертов шлем!

      Вал поворачивается ко мне и улыбается.

      – Ого, есть что-то, чего ты не можешь!

      Проворные пальцы Валентина справляются с противной застежкой, и он стаскивает с моей головы шлем. Я сразу же поправляю волосы, и он оглядывает меня.

      – Подожди-подожди! – Он решает помочь мне и подхватывает мои непослушные пряди, укладывая их, а затем заглядывает в глаза. – О, что я вижу! Блеск и радость! Понравилось колесить на нем, да?

      – Ты будешь не ты, если не добьешься или не выклянчишь комплимент.

      Он снимает свой шлем и продолжает смотреть на меня. А потом неожиданно целует в обе щеки. Нежно, ласково.

      – Привет, Марион.

      Этим он сбивает меня с толку, я моргаю и пытаюсь понять, что только что произошло.

      – Чего ты так уставилась? – тут же спускает меня на землю Вал. – Не знаю, как там у любителей овсянки, но мы, французы, целуемся при встрече! А ты забываешь наши традиции!

      – Ой, точно… – глупо вырывается у меня.

      – Ага, утром чуть меня не убила, а вот поприветствовать нормально так и не собралась. – Вал по-детски надувает губы, будто обидевшись, чем очень меня смешит.

      – Вот и улыбка появилась на лице! Пару дней со мной – и ты вновь станешь нормальным человеком!

      – Ты и нормальность понятия