Переучет. Эрленд Лу

критика – окно в мир. Это Нина всегда пыталась сказать всем, кто готов слушать. В рецензии критик наживает себе имя и положение, и чем тверже формулировка, тем тверже и положение. Осторожные за и против? Ну что за скукотища! Иное дело эпатировать публику спорными суждениями, стащить творца произведения с пьедестала и первым заявить, что король-то – голый. Нине не просто трудна мысль, что кто-то выбирает себе поприще критика, нет, такие люди кажутся ей жалкими. Зарабатывать на жизнь, разбирая чужие произведения, на создание которых часто потрачены годы, – задача странная и сложная. Особенно принимая во внимание, что производящий разборы, может, никогда не пытался сам создать что-то из ничего. Испечь пирог из яблок, вообще-то, ерунда, написала когда-то Нина, придумать само яблоко, вот это – да. Снова звонит телефон. Наверно, Като хочет рассказать еще об одной плохой рецензии, думает Нина и не берет трубку. Пусть позвонит. Но звонят еще раз, Нина тянется взглянуть на номер, незнакомый. Она простодушно думает, что наконец вот он, прорыв. Звонят из «Академкниги». Говорящий представляется Бьёрном Хансеном, долго извиняется и говорит, что они, к сожалению, вынуждены отменить сегодняшнюю встречу с читателями, потому что в магазине переучет. Нине должны были позвонить несколько дней назад, но по недосмотру не сделали этого. Ужасно нехорошо получилось, но Бьёрн Хансен надеется, что они не создают Нине никаких трудностей, и, пользуясь случаем, хочет сказать, что новый сборник очень хорош, очень, очень, удачной ему судьбы. Нина настолько ошарашена, что ничего не возражает. Но по завершении беседы еще некоторое время сидит с трубкой в руке.

      Что-то тут не стыкуется. Может ли она позволить обращаться с собой подобным образом? Неужели она докатилась до положения человека, выступление которого организатор может отменить по собственному почину? Она задумывается. И решает, что нет. Нет, черт возьми. До этого она не докатилась.

      Первый этап

      Станция метро в двух минутах, но Нина решает идти пешком. Ей нужно проветриться, время не поджимает. В такие дни, как сегодня, общественный транспорт не актуален. Тело искрит нервозностью, оно порывисто и импульсивно. Нина сосредоточена на самоконтроле. И она не готова перемещаться на таких колесных средствах, где она управляет своими передвижениями через вторые, если не третьи руки. В сумке, помимо «Босфора», лежит губная помада насыщенного бордового цвета, мобильный телефон, наушники и еще около двадцати предметов, ни в коей мере не связанных с нашим повествованием. Выходя, Нина прихватывает три пакета с отсортированным мусором, зеленый, голубой и белый, чтобы выбросить их в пункте сбора отходов при садовом товариществе. Но в последний момент замечает, что блюдечко Юсси пусто, ставит мешки на землю, берет блюдечко, возвращается в дом, споласкивает блюдечко, ставит его рядом с мойкой и тщательно моет руки, она непременно так поступает после контакта с иглокожим, мало ли какую заразу он разносит.

* * *

      Возле баков с отходами стоит на коленках педант Грегерсен и с помощью триммера пытается сделать и так идеально гладкий переход от газона к каменной площадке еще более незаметным.