Любовь и голуби (сборник). Владимир Гуркин

Видимо, без этого не проживешь, а хочется.

      Людмила. Ох, хочется.

      Себаков (Людмиле). Не крутить.

      Людмила (Долину). Но я тебе прощаю. Для хорошего человека ничего не жалко.

      Себаков. Андрюша, ты явно пользуешься спросом у женщин. Что поделаешь, сейчас мода на толстых и лысых.

      Людмила. Брось ты. Мода проходит…

      Себаков. Значит, я могу надеяться?

      Людмила. Пижон. Срочно женись, не то свихнешься на бабах.

      Себаков. После свадьбы я себя чувствовал точно так же, как в школе, когда остался на второй год. Было-было. Ощущение какой-то неполноценности. Зачем? И тогда юный муж Виктор сказал: «Не хотел учиться, не хочу жениться». И знаешь, дышать стало легче, клянусь.

      Людмила. Смотри, не лопни.

      Долин. Люд, жени его на себе и отомсти за всех брошенных им женщин.

      Людмила. Кастрировать, как кабанчика.

      Себаков. Ну, вы скажете. Если бы не мой принцип: женщины для мужчины… (наставительно) мужчины. Секете? Я бы не сопротивлялся. Но кругом столько нашего брата шляется.

      Людмила. Да… Да…

      Себаков. Вахлаки! Куда они смотрят?

      Людмила. А вот по сторонам и не видят. И хочется, чтоб заметили, а не видят, Витя.

      Себаков. Ну, идиоты. Что на это скажешь?

      Людмила. Бери ты.

      Себаков (вздохнув). Людочка, у меня принцип…

      Людмила. То-то же. И идиоту бы рада, да нет его.

      Звонит телефон. Долин берет трубку.

      Долин. Слушаю. Нет. Долин. Здесь. (Себакову.) Директор.

      Себаков (взяв трубку). Я, Виталий Семенович. На пульт, ваш кабинет, немного на холл – все пластик. А как же? В смету? Конечно уложимся, я ведь по дешевке достал. Хорошо. Сейчас зайду. Хорошо, прямо сейчас. (Положил трубку.) Моцакевич без меня жить не может. (Людмиле.) А все ты. Благослови хоть.

      Людмила. С Богом.

      Себаков. Тики-так. (Уходит.)

      Людмила. Как все надоело.

      Долин. Может, и в самом деле выйти замуж?

      Людмила. Андрюшенька, ведь и в самом деле не берут.

      Долин. Время терпит. Возьмут.

      Людмила. Где оно – время? В том то и дело, что чем дальше, тем хуже, хуже и хуже. С вашим братом надо уметь обращаться, а я, как молодая дура, все верю, надеюсь, а потом как вляпаюсь, и снова одна. И ничего не меняется, все по-прежнему, только вчера тебе было двадцать, а сегодня уже сорок. Какая…

      Входит Байков.

      Байков. Андрей, вечером ты дежуришь.

      Долин. Почему?

      Байков. Дядю Колю на «скорой» увезли.

      Людмила. Снова кровь?

      Байков. Да. Из носа, из горла.

      Людмила. Бедный старик. Пошла. До свидания.

      Байков, Долин (вместе). До свидания.

      Байков. Дневник искусств на конец октября твой. Сделаешь?

      Долин. Руки не поднимаются.

      Байков. Перестань.

      Долин. Правда. Сил нет.

      Байков (сел в кресло). Дай-ка ноги вытяну.

      Долин. Устал?

      Байков. Мягко сказано.

      Долин. Любопытную штуку вычитал. Оказывается, вакуум никакая не разряженность, а наоборот – сверхплотность… Представляешь?

      Байков. Забавно.

      Долин. Прихожу к выводу, что