Дальневосточная опора прочная…. Андрей Саликов

«сногсшибательную» новость.

      Пётр буквально через час получил на руки приказ о назначении его инструктором и выделении одного мотоцикла для обучения. И постепенно он всё больше и больше времени проводил с новыми знакомыми. Те, узнав, что ему ещё нет восемнадцати, но благодаря знаниям стал курсантом, пытались ему подражать. А главное, с большим энтузиазмом учились водить и изучали устройство «союза». Хотя, на мой взгляд (был я пару раз с Петькой, когда его уже достали и он едва не послал всех по матери), они его просто ломали. И приходилось часто помогать другу привести мотоцикл в рабочее состояние.

3

      С Петром отношения после всего произошедшего не то чтобы испортились, не могу подобрать слова… Короче, дружба наша трещину дала. Маленькую, но… Вдобавок случайно услышал, как Машка «обрабатывала» Петра. Услышав голоса, я сначала решил тихо уйти.

      – …Пойми, Пётр, я согласна, что Мельников хороший механик. Но ты уверен, что он принял революцию? – наседала она на него.

      – Конечно, мы вместе на заводе работали. И Сергей Саныч, отец Лёшки, там же работал. – Удивленно, как о само собой разумеющемся отвечал тот.

      – А кем? Простым рабочим? – довольно ехидно уточнила она.

      – Нет, он же инженер. – В голосе Петра сквозило полное непонимание ситуации. Похоже, до него словно не доходило, что пыталась втолковать ему сия девица.

      – Вот видишь, если бы не революция, то он вряд ли стал бы простым слесарем… – новая порция лёгкого сарказма.

      Дальше я слушать не стал, бешенство, клокотавшее во мне после этих слов, требовало выхода. Не знаю, икалось ли ей в этом момент, надеюсь, да. Эта… трепала своим поганым языком, не зная, что отец вместе с Потапычем с нуля создали завод. Ездили, искали оборудование, материалы и, главное, людей. За четыре года они вдвоём сделали из кустарной мастерской отлично отлаженное производство. И это в стране только завершившей гражданскую войну с интервенцией! Плюс тяжелейшая империалистическая, плюс потеря современных производств в отколовшихся осколках бывшей империи, да жуть, короче! И людей, которые смогли своими силами сотворить из ничего завод, поливают помоями! И наверняка на бюро мелет, что в голову взбредёт! Тварь! Лицо горело, очень хотелось вправить этой пигалице мозги. И Петька хорош. Нюни распустил. Подумаешь, какая цаца, секретарь, твою… Пуп земли. Ладушки, вот и чинитесь сами, дундуки криворукие. Вон, есть у вас наставник. А с меня взятки гладки. Немного успокоившись, я пошёл обратно.

      – Курсант Мельников, тебе делать нечего? – раздался позади рык Архипыча. – За мной шагом марш.

      Я с шиком продемонстрировал старику поворот «в движении». Этим заработал одобрительный взгляд бывалого строевика.

      – Молодец. Ничего, армия не из таких обалдуев людей делает.

      Подойдя к складу, я увидел грузовик и стоящую рядом понурившуюся группу нарушителей дисциплины. Угу, похоже, начинается вечная драма: погрузка-разгрузка.

      – Ты куда? – остановил он меня, видя, что я собираюсь присоединиться к бедолагам. – У тебя другая работа. Вот в эти тетради записываешь, что