Ярлыки. Александр Корниенко

парень действительно испытывал душевный подъем, но совсем по другой причине. В это время он находился с особью противоположного пола с весьма сомнительной репутацией. Более глубокая проверка показала, что молодые люди провели всю ночь вместе, предаваясь, судя по всему, своим отвратительным и давно отброшенным цивилизованным обществом телесным контактам.

      Радость о того, что страшный вердикт не подтвердился, тут же сменилась страхом. Такое несовпадение было настолько странным, что Рэм быстро скопировал вытяжку своих наблюдений и записал их на браслет. Он как раз задумался о том, что делать с этой информацией, как вдруг строчки на экране поплыли и стали меняться на глазах.

      – Что за…? – воскликнул он и обновил страницу. На этот раз на ней отсутствовала вся информация, которую он только что добыл.

      Вцепившись в консоль, пилот повторил манипуляции. Он даже проверил биополе людей, которые проводили задержание «парочки». Но теперь никаких парадоксов в системе не было – обвинительный приговор «Ярлыков» был целиком обоснован и не поддавался апелляции.

      Занервничав, Рэм вскочил со стула. На этот раз он не смог обуздать накатившую волну, и ощущая непреодолимое вращение каюты под ногами, рухнул на кровать. Дрожащей рукой он нащупал браслет и поднял недавно записанную информацию. Данные были на месте.

      – Фуф! – выдохнул Рэм, который уже было начал сомневаться в своей психической вменяемости. Но наличие данных на браслете, увы, никак не решало проблему и не давало ответа на главный вопрос «Почему?».

      Рэм стал прикидывать, что делать дальше. Самым очевидным вариантом была явка к координатору сектора с объяснениями и подтверждениями. Конечно, его пугал риск потерять свое место на Базе и угодить на пожизненные исправительные работы в детский сектор, но чувство долга перед неверно обвиненным парнем, и перед проектом «Ярлыки» перевешивало страх. Хил был прав – все это зашло слишком далеко. Пилот ощущал себя обязанным исправить ошибку, и наказать того, кто злоупотреблял своим служебным положением, и играл человеческими жизнями в странные, непонятные игры. Вот только кто бы это мог быть? Горе-наблюдатель попытался поддать проблему критическому анализу. А что если старейшины врали не только про курс на Твердь, а и про все остальное? Что если какой-то секретный отдел действительно существует, но занимается он вовсе не составлением психопортрета жителей Тверди? В таком случае «убрать» парня могли из-за его научного прорыва. Во всяком случае, других причин Рэм придумать не мог. Да и данные кто-то подчистили уже после отчета оператора. Значит, действовал человек с уровнем доступа гораздо выше, чем у рядового инженера.

      Рэму резко перехотелось идти к координатору. Он закрыл дверь, которую уже распахнул, и вернулся на кровать. На ум не приходило других идей, кроме как требовать прямой аудиенции у старейшин. Вот только сделать это было почти невозможно. А если уж власть имущие и обратят свой взор на него, то станут разбирать