Просто смешные рассказы. Михаил Коломенский

Возможно, они тоже были вооружены, но выхватить своё оружие уже никак не могли. Я держал их под прицелом и радовался, что их двое, потому что трёхстволок не выпускают.

      – Ложитесь, ребята, – сказал я им. – Прямо на пол. Не бойтесь, у меня чисто.

      Один был пониже и толст, другой был повыше и тощ. Они стояли с поднятыми руками и не шевелились.

      – Смелее, – подбодрил я. – Ложитесь, если вы мужчины.

      Всегда стоит подбодрить клиента, когда он робеет и не может сразу определиться.

      Они легли.

      – Руки за голову, – приказал я.

      – Неудобно так, – пожаловался толстый.

      Я аккуратно спустил курки, подошёл к нему и изо всех сил ударил прикладом в затылок.

      – А тебе удобно? – спросил я тощего.

      – О, да, да, – поспешно ответил он – совсем не в русском менталитете. Но без акцента.

      Я связал его – толстого тоже на всякий случай, – а затем я их обыскал. Конечно, оружие было: у толстого травмат, а у тощего газовый. Но переделанный под боевой.

      – Молодец, – сказал я ему с мрачной иронией. – Мог бы и застрелить.

      – Не, не, что ты, – завозражал тощий. – Это так… для подстраховки.

      – Ладно, – сказал я ему. – Говори.

      – Что?

      – Всё. Зачем пришёл. Кто послал. Протокол подписывать не надо, так что говори свободно. Раскрепощённо.

      – Хорошо, – согласился он. – Ты почему дома?

      – А где же мне быть? – удивился я.

      – У Кати.

      Я нахмурился.

      – Откуда вам известно про Катю?

      – Ну… известно.

      – Катя срочно вылетела к маме. У мамы в Комсомольске-на-Амуре сердечный приступ.

      – Блин!.. – искренне сказал тощий.

      Мы помолчали.

      – Ну, ладно. Что будем делать?

      – Ты… отпусти, а? Мы возместим… Честное слово… с процентами… сколько скажешь…

      – Кто вас навёл?.. – загремел я и стукнул прикладом об пол.

      Тощий немного похныкал, поблеял, а потом всё рассказал, спокойно и деловито. Паша, конечно, это затеял. Разбомбить меня капитальным образом в моё отсутствие. Он давно завидовал мне – за мою способность всё учитывать при одновременной принципиальности. За то, что у него охрана в спальне – и автомат, а у меня только в офисе – и ружьё, а живу я со всей очевидностью веселей.

      – Так, – сказал я. – Ну, что ж. Поехали к Паше.

      – Нет!.. – Тощий рывком привстал и свалился опять. – Нет!..

      – Ладно. Тогда убью.

      – Ты не убьёшь. А Паша – точно.

      – Да… – Я действительно мог только в морду дать. А Паша в морду совсем не мог, но зато отдавал чудовищные приказы. – Да… Как же быть?

      – Отпусти… Скажи, сколько… Заплатим, клянусь…

      Гениальная мысль блеснула в моём мозгу. Ибо ничто человеческое было мне не чуждо. В том числе и любовь к Закону.

      – Нет, мой друг, нет, – сказал я. – Нет. Деньги получишь ты. От меня.

      Он в изумлении даже хрюкнул. Но тут же заподозрил подвох.

      – Если полиции сдашься, – объяснил я ему прямо.

      Он немного подумал и начал смеяться. Потом хохотать. Потом взвизгивать и икать.

      – Денежек твоих жалко, – объяснил он мне прямо. – Менты как узнают, что мы от Паши, все двери пооткрывают. И ласково будут просить, чтобы мы ушли.

      – А ты не жалей, – сказал я. – Не жалей чужих денег. Вставай.

      Мы привели толстого в чувство и поехали в отделение. Менты развязали им руки, чтобы они могли подписать, – и они ушли, ухмыляясь, каждый с полтыщей баксов. А я остался.

      – Вы тоже идите, – сказал майор. – Мы позвоним. Или повесточкой как-нибудь.

      – Дело-то нужно – до суда довести, – сказал я. – Паша давно должен быть в тюрьме. Это же все знают.

      Майор на меня посмотрел и понял, что я – убеждённый. Тот, кто поработает в ментуре, становится психологом не хуже катал и кидал.

      – Да, все знают, – сказал он. – И довести нетрудно. Но на суде развалится. Этим двум дуракам символически что-то, и всё. Мой вам совет: идите домой и увеличьте охрану.

      – Давайте всё-таки доведем, – сказал я и положил перед майором $1000. – И для начала вы не будете рвать протокол и терять заявление.

      Он посмотрел на $1000 и вздохнул с сожалением:

      – Сомневаюсь.

      – Не сомневайтесь, – подбодрил я и положил ещё две.

      – Теперь шанс есть, – оживился майор. – Некоторый.

      – Сделаем его которым. – И я положил ещё три.

      Он даже руки к груди прижал:

      – Но суд – оправдает! Всё равно!..

      – Не ваша забота, – ответил я. – У вас своё, у суда своё.

      – Ну, если так, – сказал он, и тогда я тоже ушёл.

      Затем я встречался со следователем,