Бандитская Алма-Ата. Шан Сапаров

подбегая к двери школы, удивленно спросил Сергей. Он тяжело дышал и еле поспевал за одноклассником.

      – Не ты, а мы! – отрезал Берик, взбегая по монолитной лестнице на второй этаж.

      – Нет-нет, я -пас. Я на зону не хочу, – Сергей догнал Берика, который остановился у кабинета истории, приводя себя в порядок. Он не обращал внимания на последние слова Сергея, резко выдохнул воздух из легких, легонько постучал по деревянной двери.

      – Войдите! – отозвался строгий голос преподавателя с той стороны двери.

      Через неделю Берик, Таха и их знакомый Кузьма стояли возле частного дома в районе парка Горького. Дом был большим, добротным, но не ухоженным. Ограждал территорию дома двухметровый металлический забор. Вдоль него росла белая сирень, источая романтичный запах весны.

      – Сколько их там? – спросил Берик у Тахи.

      – Трое. Два мужика и одна баба. Им всем по лет тридцать может чуть больше, – Таха посмотрел в неба, где прямо на глазах таяло закатное солнце.

      – Одевайте маски! Пойдем все вместе в дом, а там война план покажет, – сухо приказал Берик, натягивая на лицо спортивную шапку с прорезями для глаз и рта.

      – Кузьма, а ты возьми в руки обрез для внушительности, держи на прицеле мужиков. Понял? Ну, все, давай перелезай. Ты, Таха, будешь искать бабки и наркоту. Все, с богом! – напутствовал пацанов Берик и ловко перелез через забор.

      Они прошли по длинному участку, заросшему травой и деревьями к дому. В прихожей горел тусклый свет. Кузьма стоял с обрезом в руках, озираясь по сторонам. Он был напуган и пошел на дело только из-за уговоров Тахи, который сказал, что денег у барыг, как у Али-Бабы и сорока разбойников. Выпив водки и курнув пару косяков для храбрости, Кузьма молил Бога об удачи. Тогда он смог бы купить «Жигули» седьмой модели, о которой мечтал с самого раннего детства. Впрочем, он был готов бросить все к чертям собачьим и унести отсюда ноги подобру-поздорову. Чуть отрезвев за пару с лишним километров ходьбы, он остро ощутил, что реально встрял. Ноги стали ватными от страха. Ему хотелось развернуться и убежать, но что на это скажут пацаны с района, тем более, такие, как Берик и Таха?! С ним перестала бы здороваться даже малышня, а остальные имели право в любой момент зачморить и засмеять.

      – Попугаю волыной, но ни за что не буду стрелять, – думал он, держа обрез в дрожащих руках. Кровь прилила к лицу, скрытому под спортивной шапкой, ему стало стыдно перед пацанами, которые были младше его на два года. Он почувствовал исходящую от них внутреннюю силу и уверенность. Кузьме стало спокойнее, когда в дом первым вошел Берик, одетый в черный плащ. Таха засеменил за ним, в большой кожаной куртке своего покойного отца он выглядел нелепо, словно цыпленок табака заблудившийся среди бройлерных сородичей.

      В прихожей ребята остановились, переводя дыхание от нахлынувшего волнения. На стене висел картонный абажур, порванный в разных местах. Сбоку стояла деревянная полка для обуви заставленная мужскими и женскими