Волчьи похождения. Ирина Левкович

ей булки печь да сказки рассказывать. Словно матушка!

      Волк начал злиться, но виду не подавал.

      – Как квочка с цыпленком! – распалялся Грифон.

      – Да что ты понимаешь? Ну вот что ты знаешь в своей глупой жизни, кроме огорода да курей с ослицами? – вскипел, наконец, Волк. – Тебе как будто вместе с крыльями вырезали душу.

      – А вот крыльев моих не трожь! Ни крыльев, ни души! Они тебя не касаются.

      Антилопе их перепалка не доставляла никакого удовольствия.

      – Перестать! – взревела она. – Успокойтесь, а не то…! Волк, что за особа?

      Кавалеры замолчали. Волк угрюмо уставился в сторону. Грифон почесал клюв. Обоим стало стыдно, что дали волю эмоциям при даме сердца.

      – Тогда нам нужен еще чай, – сказал Волк, жестом приглашая их зайти обратно в дом.

      Напиток он готовил медленно и неторопливо, словно нарочно тянул время. Он оглядывался на Грифона и Антилопу, надеялся, что они сейчас завяжут другой разговор и ему не придется отвечать на вопрос о Девочке. Не хотелось ему откровенничать перед соседом, но и обижать даму скрытностью в его планы не входило. Волк раздумывал. Впрочем, если он хочет наладить хоть мало-мальски мирные отношения с бывшим крылатым, то стоит попробовать.

      – Однажды, когда я был ребенком, я угодил прямо в охотничий капкан, – начал он, поставив чашки на стол. – Нас – меня и моих маленьких братьев – гнали собаки, которые казались нам совсем громадными. Я среди нас был самым меньшим – ну и отстал в конце концов. Братья дальше побежали, а я вдруг острую боль почувствовал, как будто укусил кто. Смотрю – а лапа-то вся в крови, зацепилась за что-то, я и достать ее не могу, и шевельнуть больно. А собаки дальше за братьями побежали, лишь оглянулись на меня и все. Наверное, хотели привести ко мне хозяев позже – куда же я теперь денусь? Я заскулил от боли. Так и сидел. Сколько времени прошло – не знаю, но кажется, что много. Думал, все, пропала лапа. Да что там! Самому бы живым выбраться. В общем, все скулил и скулил. Хотел, чтобы скорее собаки пришли, убили – да и черт бы с ними, лишь бы не эта боль.

      Антилопа и Грифон слушали с интересом.

      – А потом слышу – кто-то идет. Неторопливо так, с опаской. Скулеж, наверное, услышали. Со спины идет. Я оборачиваюсь – стоит она. С лукошком, растрепанная – грибы собирала. А я все скулить продолжаю. Так она лукошко в сторону отбросила, грибы рассыпались, а ей хоть бы что, побежала ко мне – и давай капкан раскрывать прямо голыми руками. Но куда ей! Сама махонькая, хрупкая девушка. Потом побежала звать дровосеков из деревни, они и помогли. На грибы даже внимания не обратила! Когда дровосеки освобождали меня, то приговаривали, что вот эти самые нелюди, которые тех собак держат, волчьи шкуры на стены вешают, – Волк вздохнул. – Долгие годы мы с той девушкой дружили. Она старела, я набирался сил – вы же знаете, человечий век короче, чем волчий. А потом беда с нею приключилась. Но какая – не знаю. И однажды ко мне набрела эта Девочка, ее Девочка. Кровь от крови. Помощи искала. Я по описаниям понял, кто ее родственница.