Сергей Иосифович Гессен. Сборник статей

не «я» и не человек, не лик и лицо, как это делает Степун, наряду с употреблением им понятий «я», или «субъект», которые мы находим преимущественно у Яковенко.

      Высокая оценка Гессена и его позиционирование в трансцендентализме, сфокусированном на проблеме личности, дают основание начать анализ русского неокантианства именно с философии Гессена, более детально продуманной и изложенной, позволяющей выделять и находить недостатки и неясности в решении сформулированного В. В. Зеньковским «основного и решающего» вопроса русского трансцендентализма, склонного к персонализму. В дальнейшем мы постараемся выяснить слабые и сильные стороны концепции Гессена. Предварительно можно заметить, что Зеньковский сам оговаривает неполноту используемой им литературы для анализа всего творчества Гессена, а также, на наш взгляд, не замечает и ряд положений, которые даны в его философской системе и позволяют заключить, что Гессен решает основной вопрос трансцендентализма, склонного к персонализму, вводя, наряду с биологическим, общественным и духовным бытием, план «благодатного бытия, Царствие божие», включающее «любовь к ближнему, личное бессмертие, спасение и радость», но не разрабатывает его, не создает метафизики, в этом Зеньковский остается прав. Он не различает у Гессена «индивидуального закона», свидетельствующего «о сверхличном начале, через устремление к которому и формируется личность человека»[50], и «задания» личности, обращая внимание исключительно на последнее. Источником для критики Зеньковский берет работу Гессена «Основы педагогики» с подзаголовком «введение в прикладную философию», что изначально предупреждает нас о том, что системы метафизики здесь искать и не следует.

      Сам Гессен «среди тем, составлявших предмет» его «настойчивых размышлений и занятий», «все более и более» его занимавших и тесно связанных с этикой и философией права, а также и с «политической свободой», называет «проблему правового социализма», которая станет содержанием его работы «Правовое государство и социализм»[51]. Акцентируя внимание на вопросах, связанных с обществом, государством и правом, он рассматривает их с неотделимо и подспудно присутствующей во всех этих размышлениях позиции об индивидуальной причинности и личности, что прослеживается и в его полемике со взглядами на личность Н. А. Бердяева, Ж.-Ж. Руссо, Л. Н. Толстого, Ф. М. Достоевского, П. И. Новгородцева. Исследователями творчества Гессена А. Валицким и В. В. Зеньковским подчеркивается близость его взглядов к философии всеединства Вл. Соловьева, с которой он, однако, познакомится только по возвращению из Гейдельберга в 1909 г. и которую «в то время совершенно не знал»[52]. Впоследствии Гессен ее рассматривает наряду с творчеством Ф. М. Достоевского в статье «Борьба утопии и автономии добра в мировоззрении Ф. М. Достоевского и Вл. Соловьева». Возможно, поэтому позднее изменится и его философская лексика – в статье «Монизм и плюрализм в систематике

50

Гессен С. И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. Отв. ред. и сост. П. В. Алексеев. М., 1995. С. 75.

51

Ср.: Гессен С. И. Мое жизнеописание // Гессен С. И. Избранные сочинения. М., 1998. С. 743.

52

Гессен С. И. Избранные сочинения. С. 732.