Зазеркалье. Записки психиатра. Наталия Вико

приходившие в возбуждение от одного вида обнаженной щиколотки или плечика и готовые на все за благосклонный взгляд». Красиво! Хотя таких женщин было совсем немного, – подумала она. – А вот мужики-романтики сейчас большая редкость. Чаще – циничные покупатели. Оценивают женщину, как товар. Одни – как эскорт-приложение, другие – как домработницу. А сами женщины? Многие с удовольствием в товар превращаются. Точнее – в аукционный лот и аукциониста одновременно. При помощи модных шмоток, стилистов, стоматологов и пластических хирургов тюнингуют себя до полного гламура, а потом выставляют свои прелести на продажу. Хотя, бесспорно, сейчас женщины стали свободнее, чем раньше. Богатые уже сами выбирают и покупают сексуальных утешителей. Да только нужна ли женщинам такая свобода, когда мужиков приходится не только обхаживать, но и содержать, а случается, и защищать?»

      Александра покрутила визитку в руках.

      – Господи! Он же Онуфриенко! Онуфрий! НФР! – вспомнила запись из истории болезни.

      «Совпадение? А может, это он и есть? Тот самый „пребывающий в состоянии благости“? Надо бы узнать при случае, когда он отмечает именины? Не двенадцатого ли июня? И если да, это невероятная удача!»

      – Значит, день прожит не зря, – довольным голосом похвалила она себя, потом еще раз провела рукой по таинственной шкатулке, вздохнула, вытащила из сумки найденную на квартире тетрадку, которую Онуфриенко, быстро перелистав и пробежав глазами в машине, со словами: «Рукопись, которая может изменить вашу жизнь», – тоже вручил ей, устроилась в кресле, включила торшер, но вдруг вспомнила, что забыла позвонить Вадику.

      «Бедняга, наверное, до сих пор от телефона не отходит», – подумала она и торопливо набрала номер.

      Вадик ответил после первого же звонка.

      – Вадюша, привет! Ты не поверишь, что у меня в квартире нашли! – сказала она торжествующе.

      – И что же? – немного напряженно спросил он.

      – Как что? Клад!

      – И что там? Золото, бриллианты? – В голосе Вадима послышались смешливые нотки.

      – В том-то и дело, что не знаю. Открывать нельзя, а то все пропадет.

      Молчание на другом конце телефонной линии свидетельствовало – собеседник размышляет.

      – Стухнет, что ли? – спросил он наконец. – Так ты не жди, сразу съешь или в холодильник убери, – хмыкнул он.

      – Да ну тебя, Вадька! Я серьезно.

      – И я серьезно. Если одна сразу съесть не можешь, друзей в гости пригласи. Меня, например.

      – Ты об эту шкатулку зубы обломаешь!

      – А-а! Так там шкатулка.

      – А я тебе что говорю! Шкатулка, которую открывать нельзя.

      – Не бери в голову, Сандрочка, привози, у нас в шестой палате «медвежатник» под психа косит.

      – Я же говорю, открывать без ключа нельзя, потому что все содержимое пропадет.

      – Это ты в инструкции пользователя прочитала? – язвительно поинтересовался Вадим.

      – НФР сказал.

      – А НФР – это?..

      – А,