Убить Беллу. Владимир Колычев

берегами, шезлонги, на столике фрукты и вино. Илюша Обломов обзавидовался бы. Да и сама Лариса с удовольствием провела бы здесь денек-другой. Но только в одиночестве. Компания Дениса Антоныча ее не устраивала. И на огонек она заглянула к нему из соображений служебной необходимости.

      – Лариса, ну чего ты стоишь? – Хозяин дома великодушно показал на шезлонг. – Устраивайся поудобней. Ты же знаешь, что в одежде правды нет.

      – Ты хотел сказать, в ногах?

      – Нет, я говорю про одежду. А если точней, про ее отсутствие... Раздевайся и наслаждайся солнечными ваннами.

      – Я бы с удовольствием. Но я не взяла с собой купальник.

      – Ты думаешь, без него нельзя обойтись?

      – Ну, я не знаю... – для видимости замялась Лариса.

      – А ты подумай! – смотрел на нее Денис вожделенно.

      – Уже подумала.

      – И что?

      – Ну, можно раздеться. Догола.

      – Так в чем же дело?

      – В страховке.

      – В какой страховке?

      – Ну, в медицинской. Вот если у тебя глаза застрахованы, то я тут же разденусь, до самого ничего. А если такой страховки нет, то извиняй, никакого стриптиза не будет. Знаю я вас, мужиков, глаза себе сломаете, а потом я виноватой останусь...

      – Да не останешься. Все нормально будет. Да и страховка у меня есть...

      – Покажи.

      – Да нет у меня здесь полиса. Домой надо ехать.

      – А это разве не твой дом?

      – Да это не дом, это дача. А живу я в Москве. У меня там квартирка на Ордынке. И полис там.

      – Обманываешь ты меня, Денис Антонович. Нет у тебя никакого полиса.

      – Ну если честно, то нет. Да он мне и не нужен. Не боись, глаза я себе не сломаю...

      – Откуда знаешь? Что, часто на голых женщин смотришь?

      – Да бывает. Между прочим, мне уже тридцать восемь лет. А девственность свою я потерял еще на заре своей юности. Знала бы ты, сколько голых женщин я за свою жизнь видел. И не только видел...

      – Стыдно, стыдно, Денис Антонович, с девушкой о таких вещах говорить. Лично я с девственностью своей еще не рассталась...

      – Ну так в чем же дело? Поможем! – похабно улыбнулся «бюргер».

      – Тогда вам точно страховка понадобится. Я, между прочим, глаза одним ударом выбиваю. Не веришь?..

      – Слушай, а ты случайно не из ментовки? – подозрительно посмотрел на нее Денис.

      – Я?! Из ментовки?! А-а, да, из ментовки. А если точней, то из милиции!

      Она говорила об этом с таким видом, будто выдавала желаемое за действительное.

      – Майор Званцева, прошу любить и жаловать!

      Лариса небрежно откинулась в шезлонге, с чувством превосходства заложила ногу за ногу. Осталось только закурить. Но, увы, сигареты она не переносила.

      Какое-то время Денис изучал ее ошеломленным взглядом. Затем пришло понимание того, что ему бессовестно морочат голову.

      – Слушай, а ты еще та штучка! – усмехнулся он. – И откуда только такие берутся...

      – А у нас в милиции все такие.

      Она делала вид, что говорит правду. Он же делал вид, что верит ей.

      – Ну да, конечно... А не рановато ли тебе майора