.

одиноко «на голой вершине».

      Рассказала, боюсь взгляд поднять на учительницу. Опять обзовет тупой, ленивой, а все будет смеяться. Опять весь позор достанется мне. «Молодец, 5» – она красивым почерком написала в дневнике.

      – Умница, держи дневник, садись.

      Но я стояла, даже поверить не могла, что мне написали «Молодец» и что-то так расстроилась, что слезы потекли.

      – Ты почему плачешь, Наташенька?

      – Не знаю.

      – Вот дура- крикнул кто-то- повезло, пять хотела двойку схватить, а ей пять поставили!

      Я не выдержала, еще сильней разревелась из выбежала из кабинета. Мне так захотелось куда-то спрятаться, провалиться сквозь землю, чтобы меня никто не видел никогда. Забившись в угол, я молча ревела.

      – Наташа , – учительница положила мне руку на плечо – что с тобой, девочка?

      А я реву, слово не могу сказать. Она больше ничего не спрашивала, только прижала меня к себе. Мы так и простояли до звонка. Я слышала, как в классе не утихает гогот. Я не знала причину смеха, но была уверена, что смеются надо мной. Слава богу, что урок был последний, иначе я бы не смогла вернуться в класс. Учительница (жаль, не помню ее имя) проводила меня до дома. Даже не помню, о чем мы говорили, но мне с ней было так хорошо, она была для меня идеалом. Возле подъезда я сказала ей: «Хочу, чтобы Вы были моей мамой», а она улыбнулась и поцеловала меня. Это были самые счастливые дни со всей моей младшей школы, пока она вела наши уроки. За это время успела получить несколько хороших оценок. Потом вернулась Нина Ивановна и сообщила «радостную» весть. Ее переведут учителем русского языка и она с 5 класса будет нашим классным руководителем. Мои надежды на старшие классы рухнули. Я опять лентяйка и тупица. В то день, когда она нам сообщила, мне было так грустно и плохо. Дома я подошла к маме и села к ней на коленки, ка раньше, когда я была совсем маленькая и со всей силы обняла.