Вспоминания. Виктор Викторович Овчаренко

попыткой описать прожитый день, на поверку оказывающийся никаким не слитным, а наоборот, состоящим из насквозь бессодержательных, бессвязных, мечущихся мыслей и поступков. Почерк с возрастом стал немного лучше. А вот задача полностью описать прожитый день – «бытность дня», задача слитно описать огромное количество событий, действий, ассоциаций, чувств, эмоций, мыслей одного дня так пока и не решена.

      Письмо пером, либо перьевой ручкой выявила ещё одну удивительную вещь. Уроки в школе и лекции в университете, конспектируемые перьевой ручкой (у пера, скорость, всё же, не позволяла поспевать за преподавателем) запоминались и усваивались в несколько раз лучше, чем записанные обычной шариковой ручкой. Это проверялось неоднократно моими одногруппниками по университету, в итоге, наиболее практичные стали пользоваться для конспектирования лекций исключительно перьевыми ручками. Некоторые из них использовали дополнительно перьевые ручки с красными чернилами для выделения и подчёркивания ключевых моментов в лекциях.

      Мы вернулись к теме дневников и писем ещё раз, когда баба Настя рассказывала о приведении разума в порядок. Она рассказала как с их помощью обнаруживать и убирать привычки.

      Перемёты Напрямки.

      Может быть, по этому, дорог не было нормальных? Если все Напрямки ходили…

      Дак, их и до сих пор-то, нормальных нет.

      Как ходили о̀фе́ни. Вход в инобытие?

      Деревня Починок под Галичем, откуда дед и его сёстры родом и где жили его родители и его деды – прадеды находилась от деревни Дубяны в пяти километрах (точнее 4км 850м) если смотреть по самой короткой прямой на карте. Я специально проверял, когда «пропаривал» (чёркая на бумаге и вспоминая как всё было), что я, может быть, вру и напридумывал себе невесть чего, и всё объяснимо с точки зрения логики. На следующий день после приезда, мама попросила деда сводить нас на то место, где стоял его дом и жили его родители и он сам. От избы давно ничего не осталось, только яма от подпола, да очень старая черёмуха, с рябиной и такой же старой берёзой. Внук и внучка сестры деда – бабы Кати решили идти с нами. Узнав это баба Катя запричитала:

      – Куды в такую даль вам с ними тащиться, умаетесь.

      На что дед спокойно ответил: – Ничего, не умаются, мы напрямки, перемётами. Быстро дойдём.

      Баба Катя услышав это понятливо кивнула и успокоилась.

      Я помню, услышав это, подумал, что идти километров пять пожал плечами, – мол, ничего страшного, за час уж точно дойдём, – и решил даже не одевать подходящую обувь, а отправиться так в чём ходил по двору, чём-то легком, чуть ли не чешках или подобных тапочках для гимнастики.

      В общем пять километров мы пронзили за 15 минут и даже не запыхались. При этом дед вёл нас как-то плавно, шёл не торопясь, словно играючи. Солнце, как стояло в зените на полдень когда мы вышли так и стояло в том же месте когда дошли до того места, где был дом родителей деда. Помню как шли по деревне, как подошли к опушке леса, углубились в него, я тогда ещё