Восходящее солнце Астерии. Змеиный холм. Наталья Федюшина

полупрозрачном пеньюаре. Она читала книгу о жизни простых смертных за три часа до того, как они оба должны были привести из города еще одну жертву для обряда.

      – Искать новых несчастных – твоя работа. Я – суккуб, а не маг. Соблазняю, обольщаю, стираю память, в конце концов, и слежу, чтобы тебе никто не мешал, – сухо напомнила девушка и захлопнула книгу. – А, что касается Милорда, можешь не переживать. Мне всегда найдется, чем загладить вину, и он только и ждет возможности воспользоваться случаем. Чем я занимаюсь в свободное время, тебя не касается.

      – Мерзкая девчонка! У тебя нет свободного времени! Ты и все, что к этому прилагается, принадлежит Хозяину и только ему! Так что будь добра, оденься и займись наконец-то тем, для чего ты и была избрана! И выбрось, наконец, эти бесполезные книги!

      Полы мантии Мердока взметнулись вверх, когда маг развернулся на каблуке. Его уход был таким же быстрым, как и появление. Дверь захлопнулась. Воздух в комнате вновь вернулся в стадию покоя.

      Оливия лениво встала с кровати и накинула на себя шелковый халат, отбросив назад длинные рыжие волосы. В своем человеческом обличии она была слишком хороша даже, как для суккуба. Высокий рост и узкая талия подчеркивали всю пышность форм, а острые скулы – выразительность бездонных глаз, сверкающих словно изумруды. Хотя суккубы и владели даром обольщения, но девушке он не требовался. Оливия могла без какой-либо магии заставить мужчин нести все драгоценности мира к ее стройным ногам. Стоило только бросить на жертву пронзительный взгляд из-под трепещущих ресниц, и любой мужчина превращался в послушного пса. Кроме Мердока и Милорда, разумеется.

      Избрана – хорошее слово для всего, через что мне пришлось пережить.

      Оливия вернула книгу на полку, вспоминая, как в шестилетнем возрасте осталась без родителей, друзей и нормального детства. Клан Чернокрылых стал для нее всем, заставляя делать ужасные, а иногда и омерзительные вещи.

      В ушах девушки до сих пор звенели крики невинных жертв, когда ей приходилось, будучи маленькой девочкой, сдирать с них заживо кожу. Наставница не позволяла несчастным умереть до того момента, как последний лоскуток кожи не отделится от костей. Для суккубов части человеческих тел были всего лишь ресурсом, из которого новичков заставляли шить одежду и обувь. Оливия не раз хотела бросить все это, но тогда наставница избивала ее до полусмерти, и все начиналось снова и снова, пока ее рукоделие не становилось все красивее, а движения изящнее. Много веков прошло с тех пор, но девушка и по сей день, отчетливо помнила каждое слово, сказанное сиплым голосом этой страшной женщины с волосами белыми словно снег.

      – «Для суккуба очень важен его внешний вид. Мы должны убивать и питаться душами других людей, чтобы поддерживать свое существование. Поэтому ты сможешь носить только то, что заслужишь. Ни больше, ни меньше. За каждым твоим прекрасным взглядом и обольстительным движением будут скрываться сотни трупов, и ты просто обязана быть к этому готова».

      Верховная клана никогда не жалела маленькую девочку с копной рыжих волос и веснушками на лице.