Казаковские рассказы. Полина Александровна Прохорова

женщины.

      Ну женщины всё поняли. Быстренько ретировались и больше к Ирке с дружбой не лезли. Ирина потом перед мужем извинялась.

      – Саш, ты извини. Я шила, а тут в дом заходят, без стука. Я опешила. Мол соседки, давай знакомиться. И выгнать постеснялась, и вроде как….

      – Ничего, не переживай. Рюмочки пропускать с ними не надо, а общаться очень даже. Тут село, тут замкнутых не любят.

      А с бабой Валей Ирина подружилась как-то сразу. Может, потому что жили забор в забор, может, потому что Ирина всегда старалась со старушкой поговорить, узнать о делах, совет просила. Огород у Ирины был никудышный. Только зелень, да малиновые кусты. Не любила женщина в земле копаться. Баба Валя подтрунивала над ней частенько.

      – Иринк, что делаешь?

      – Да вот цветы решила посадить. Королевские ромашки.

      – Да прополола бы сначала, что ж ты посередь крапивы-то воткнула? – хохочет.

      – Эх, не моё это. Воткнула, пусть растёт, – Ирина хохотала в ответ, понимая, что её скромные посадки больше для солидности. Вроде как на земле, надо.

      Зато Ирина вкусно пекла пироги и отлично шила. В начале летнего сезона по приезду городских, баба Валя всегда получала новое сатиновое домашнее платье и тарелку горячих пирогов. В первый раз старушка опешила, стала отнекиваться от даров. Но отказа Ирина не приняла. Потом уж старушка привыкла, даже ждала свою соседку, непутёвую огородницу-мастерицу. Баба Валя же постоянно угощала их своими знаменитыми бочковыми огурцами и картошкой.

      Дети городских приехали через неделю. Вечером бабу Валю позвали к столу пить чай. Стол поставили прямо на улице, во дворе. Иринкина дочь, Оля, из Москвы привезла гостинцев, как всегда, не забыла и про бабу Валю. Персональная коробка зефира в шоколаде красовалась на коленях у старушки, источая тонкий аромат ванили. Солнышко садилось за горизонт, сосны во дворе дома тихонько перезванивались иголочками от лёгкого ветра, сверчки стрекотали где-то вдалеке и аромат горячего чая с мятой и мелиссой окутывал всех сидящих за столом. Беседа шла тихо и неспешно. Оля вышла на крыльцо, она укладывала малышку спать.

      – Ух, укатала Валюху. Всё угомониться не могла.

      Баба Валя, опешила. И непонимающе посмотрела на Олю.

      – Мы доченьку Валей назвали, больно имя красивое, да и редкое сейчас. Вот, наша Валюшка. Баб Валь, ты чего?

      Баба Валя улыбалась, а по морщинистым загорелым щекам покатились слёзы.

      – Олечка, как ты сказала, Валюшка…Ой. Так Алексей мой всё называл меня. В школе-то, когда учились всё Валюхой кликал, за косы дёргал. А как любовь у нас началась только Валюшей моей, и никак больше. 60 лет назад погиб, а всё как вчера было.

      – Баб Валь, расскажи.

      Все затихли и приготовились слушать. Василёк, которая за две минуты до этого без умолку верещала с дедом и делилась последними новостями, тоже притихла.

      ***

      – Когда война началась, папку и старшего брата сразу призвали. Через полгода мать получила похоронку на отца, а ещё через годок и братик мой погиб. Мама моя на железной дороге