Джулия Монрек. Николай Леонидович Бойцов

бег и уже просто еле идет вперед по инерции, на мгновение замирает, пытается перевести костные шипы в боевое положение, на половине движения шипы застывают, кабан заваливается на бок и дергает копытами, будто пытается убежать, все медленнее и медленнее, а после перестает двигаться. Остальное стадо убежало сразу, как кабан упал. Джулия подбежала к туше и вонзила меч в сердце, чтобы быть уверенной, что кабан мертв. Проблема с добычей еды рушилась, но появилась другая – Джулия никогда не разделывала кабана. В детстве она часто ходила с отцом в лавку мясника и он при них разделывал животных. Из глубин памяти всплыло воспоминание, когда отец купил целого свежезабитого поросенка, но не разделывал его, только вытащил внутренности и зажарил на костре. Джулия решила поступить так же. Вытащить все внутренности не удалось, это было очень тяжело, у Джулии не получалось, мешали костные шипы на спине. Джулия попыталась их вытащить разными способами, но не вышло. Тогда Джулия посмотрела на убитого кабана и сказала: ”Лучше бы нашла добычу помельче”. Костношипный кабан лежал весь в крови и собственных кишках, больше было похоже на месиво. Отчаявшись, Джулия неаккуратно отрезала заднюю ногу, которая лежала сверху, и пошла искать удобное место для того, чтобы ее приготовить. Оставаться возле мертвой туши опасно – придут падальщики или другие хищники.

      Джулия шла вдоль скальной стороны холма и искала в ней щель, чтобы устроить временный ночлег. Подходящая расщелина нашлась, Джулия прошла вглубь и развела костер. Джулия жарила ногу кабана, с удручением вспоминала это бессмысленное убийство животного и снова начала разговаривать вслух: “Так, теперь буду охотится только на мелких зверей”. Джулия съела не все мясо, большую часть положила в мешочек к вяленому мясу. Хорошо, что мешок был вместительный, но все же вся кабанина в него не поместилась. Джулия съела, сколько могла, остальное оставила возле костра. Джулия объелась, шла обратно и проклинала себя за переедание. Она сильно расширила щель изнутри, а вот проход в убежище оставила узким, и сама еле пролезла в него. Она долго ворочалась и не могла уснуть, тяжесть в животе и скальный пол – плохие товарищи крепкому сну. Когда тяжесть немного прошла, Джулия стала засыпать и заметила, что снаружи из леса не слышны звуки птиц, только ветер качал ветки и шелестел листьями. Утром Джулия проснулась от неестественной тишины, снаружи было безветренно, даже шелеста деревьев не было слышно, птицы не пели. Джулия взглянула на выход из убежища. Выходить не хотелось, снова долго вылезать. Джулия потёрла правую ладонь пальцами правой руки и громко произнесла: “Палм эксплозив” (взрывная ладонь). Её не смутило сильное эхо и она не задумываясь дотронулась ладонью до стены входа, произошел взрыв. Джулию оглушило: “Блять, идиотка, догадаться что ли нельзя было, что звуком оглушит? Я же слышала свое эхо от произношения заклинания”. В принципе, Джулия расширила проход, как и хотела, но своей глупостью и недальновидностью только сделал себе