Небо, полное звезд. Лена Сокол

чудаки и свои особенности. В этом мне нравится, что он не такой, как все. Ты будто очутился на другой планете.

      – Пойдемте в дом! – кричу я.

      Вхожу внутрь, бегло осматриваю интерьер гостиной и кухни, а затем мчусь наверх, чтобы занять лучшую комнату.

      Ею оказывается большая, светлая спальня, окна которой выходят на дом соседей справа. С этой точки, как с наблюдательной башни, виден весь город: вон там современная застройка, дальше центр города, парк, а вон на том клочке, вдалеке, несколько советских блочных пятиэтажек – они выделяются на теле города блеклым серым пятном, словно чужие. Их, видимо, возвели на скорую руку в ту пору, когда Сампо активно застраивался.

      Даже старые финские многоквартирные типовушки, мимо которых мы проезжали, въезжая в город, смотрелись надежнее и современнее этих.

      – Дорогая, может, ты возьмешь хотя бы пару сумок? – слышится голос мамы.

      – Брось, занесем их позже, – отвечает Софья.

      – Хорошо, тогда я сама.

      – Я же сказала, давай потом!

      – Но, детка…

      Раздаются шаги на лестнице.

      – Эта комната уже занята, – сообщаю я, когда сестра открывает дверь и скользит взглядом по белым стенам.

      Пусть берет себе дальнюю, окна которой выходят на лес и окраину. Ей и так всегда достается все самое лучшее, полезно будет ощутить себя проигравшей.

      Софья молча захлопывает дверь и идет дальше.

      А я с довольным видом оглядываю свою новую спальню. Мне нравится, что она превосходно меблирована, просторна и светла. Есть где развернуться, ведь прежде у меня никогда не было такой большой собственной комнаты.

      Я бросаю рюкзак на стул и подхожу к напольному зеркалу. С новой стрижкой, открывающей шею, я смотрюсь совсем взрослой. Неплохо было бы добавить к этому образу юбку покороче, открытый топ и, скажем, пирсинг в носу? Нет, такого мама мне не позволит.

      Я спохватываюсь:

      – Мам, давай помогу!

      Спускаюсь и заношу в дом из машины остатки вещей.

      – С каждым разом это все труднее и труднее, – подытоживает мама, закрывая дверь и проводя тыльной стороной ладони по лбу. – И откуда у нас столько барахла, не знаешь?

      – У тебя две девочки-подростка, – напоминаю я.

      – Точно.

      Подхожу ближе и заключаю мать в объятия. Ее руки смыкаются на моей спине, а затем тут же размыкаются:

      – Так, нужно же еще занести продукты и приготовить что-нибудь на ужин.

      – Лучше отдохни, а я позвоню в службу доставки. Закажем пиццу в честь переезда?

      – Пиццу? – Она задумывается всего на мгновение. – Ты забыла про желчный Софьи?

      – Нет.

      Как я могла забыть? Все в этой семье подчинено либо Софье, либо ее желчному. Каждый чих.

      – На заднем сиденье пакет с овощами, приготовим что-нибудь полезное.

      – Я схожу, – кисло говорю я.

      – Спасибо.

      Выйдя на улицу, вдыхаю прохладный воздух. На календаре конец августа, но, бьюсь об заклад, здешний ветер уже пахнет осенью и прелыми листьями.

      Я подхожу к машине, беру пакет