Всё зеленое. Ида Мартин

еститься я мог,

      Я бы на этой странице прилег.

C. Маршак

      Глава 1

      Тоня

      Мы шли по узкому загородному шоссе. Я, Кролик и Волк. Было раннее утро. На первый рейсовый автобус мы опоздали, а ждать следующего предстояло два часа. Проносящиеся мимо машины порой приветственно сигналили, однако подбирать троицу ненормальных никто не торопился.

      Кролик крепко держал меня за левую руку, Волк за правую, и стоило им услышать звук приближающейся машины, как они растягивали меня поперек дороги, будто заградительную ленту. А когда машина подъезжала ближе, дружно шарахались в сторону.

      Я не сопротивлялась. Было смешно.

      Солнце еще не прогрело воздух, но от асфальта поднималось приятное вчерашнее тепло, и, несмотря на тяжелую бессонную ночь, я чувствовала себя на удивление бодро.

      До железнодорожной станции оставалось еще километра три, только возвращаться в Москву я не торопилась. Я вообще никуда не торопилась. Хоть весь день так шагай. Главное, что мы просто свалили из этой деревни. Живые, непобежденные и привязанные друг к другу сильнее, чем когда-либо прежде. С Кроликом, разумеется. Волку же просто было с нами по пути.

      – Жаль, яблок не набрали, – приглушенно сказал Волк. – По правде говоря, я так и не понял, из-за чего весь этот кипеж. Вчера все тихо и мирно было. А сегодня прям паника.

      – Просто. Не хотел там оставаться, – Кролик по-детски беззаботно покачал сцепленными в замок руками. – И больше никогда туда не вернусь.

      – Никогда-никогда? – недоверчиво спросил Волк и принялся нарочно размахивать нашими с ним руками в другую сторону. – Совсем-совсем?

      – Надеюсь, – неопределенно ответил Кролик. – Я отдал Миле дом. И если бы еще хоть немного там пробыл, то обязательно пожалел бы.

      – Ого! – удивился Волк.

      – Поэтому и не брал ничего оттуда, чтобы не вспоминать. В карете прошлого далеко не уедешь.

      – Но кое-что ты все же взял, – Волк повернул в его сторону морду: – Я видел.

      Кролик тоже посмотрел на него.

      – Хорошо. Молчу, – пожал плечами Волк. – Я же не знал, что это секрет.

      Я насторожилась:

      – Что ты взял?

      Кролик выпустил мою руку и поправил лямку рюкзака:

      – Ничего особенного. Бесполезное старье.

      – Так, – я пихнула его в бок: – Говори быстро!

      – Давай потом?

      Быстро схватившись за рюкзак, я потянула его на себя. Вещей в нем особо не было, но зато явно прощупывалось что-то узкое, твердое и тяжелое.

      – Это что?

      Сквозь белые кроличьи резиновые уши просвечивалось солнце, и от этого казалось, что они светятся. Послышался тяжелый вздох. Кролик опустил рюкзак на землю, растянул завязки и вытащил оттуда завернутый в черную толстовку предмет. Обхватил его ладонями и стянул ткань вниз.

      Сначала моим глазам предстала перемотанная синей изолентой деревянная рукоятка, а за ней – черный короткий металлический ствол.

      – Дедов обрез, – беспечным тоном пояснил Кролик.

      – Ты же сам клялся, что ничего забирать не будешь.

      – Это не воспоминание. Это просто полезная вещь. Где я еще такое найду?

      – С ума сошел? Чтобы носить оружие, нужно разрешение.

      – Это статья, – подтвердил Волк, протягивая руку к обрезу, но Кролик, быстро схватив рюкзак, отошел в сторону:

      – Мне ничего не будет. У меня справка из психдиспансера.

      – Зашибись, – Волк громко хохотнул: – Псих с обрезом.

      Белые цифры 88 на его синей, напоминающей футбольную форму футболке тоже светились на солнце.

      – Зачем он тебе? – спросила я.

      – Затем, что даже у меня терпение не бесконечное.

      – Кость, ну хватит. Разгуливать по Москве с этой штукой – полная дичь.

      Я сняла с него маску, и, пока приглаживала светлую, отросшую до самого носа челку, Волк изловчился и выхватил обрез из рюкзака. Затем тоже снял маску.

      – Он хоть стреляет?

      – Еще как стреляет, – Амелин попытался отнять ствол, но Лёха быстро отскочил, уронил маску, но не поднял, а рванул в сторону, и они стали гоняться друг за другом.

      Зигзагами. От обочины к обочине.

      – Совсем сдурели? – закричала я. – А если он выстрелит?!

      В утренней тишине мой взволнованный голос прозвучал чересчур громко.

      – Не выстрелит, – Амелин наконец отобрал обрез. – Он не заряжен.

      – А-ха-ха, – закатился Лёха. – Представляю, к тебе такие хулиганы подходят, а ты им: «Ща, пацаны, пять сек, пушку только заряжу».

      – Не. Я их прикладом накрою.

      – Ага, – поддакнула я. – А потом справкой из психдиспансера добьешь.

      Через час мы с небольшими остановками все же добрались до станции и сели в электричку.