Трактир на Мясницкой. Евгений Сухов

образом, прикидываясь бродягой, бизнесмен, зная про случай с бомжом, произошедший в его бутике, думал совершенно иначе. Кроме того, та пожилая женщина, что меняла евро в сбербанке бомжихе и ее приятелю, оказалась уборщицей из того самого бутика, куда заходил приодеться первый бомж по кличке Сэр. Уборщица рассказала о случае с бомжами у сберкассы на Лесной улице заведующей бутиком, а та – хозяину бутика, то есть этому самому нашему бизнесмену. Сопоставив уже известные ему три факта наличия у бомжей крупных сумм денег в евро, он и пришел к своему другу и моему шефу и все ему рассказал. Шеф этим делом заинтересовался – откуда у бомжей новенькие евро, да еще столь много? – и поручил мне разрешить данный вопрос. Я начал журналистское расследование и вышел на тайное кладбище бомжей в одной из вокзальных зон и на четыре товарных вагона, под завязку набитых евро. Самыми что ни на есть настоящими.

      – Так это был твой новостной сюжет о том, как бомжи и нищие растащили вагоны с деньгами, что я видела на днях? – с восхищением посмотрела на меня Ирина.

      – Мой, – не без гордости ответил я.

      – А про кладбище бомжей почему не было ни слова? – удивленно спросила моя подруга.

      Слегка поморщившись, я ответил:

      – Шефу запретили делать про это кладбище передачу. Как и про вагоны с евро. Мне едва удалось протащить новость про то, как эти вагоны растащила толпа бомжей и нищих. А материала у меня на две программы было предостаточно. Кстати, того кладбища уже нет. Его в одну ночь залили бетоном.

      – Сволочи, – Ирина шмыгнула носом. – Это же все-таки люди.

      – Вот только те, кто отдал приказ ликвидировать кладбище, так не считали, – произнес я.

      – Да-а, – протянула она. – Ты такой везунчик, тебе всегда достается самое интересное.

      – Не всегда, – заметил я.

      – Например? – удивившись, спросила Ирина. Похоже, девушка начинала всерьез верить, что я любимец фортуны. Эх, если бы оно и в самом деле обстояло так!

      – Например, послезавтра мне придется снимать финал кулинарного конкурса поваров Москвы, – ответил я. – После бомжей и евро мне это вряд ли будет интересно… Хотя в этом тоже есть определенный плюс. Может, поем по-человечески. Кухня-то будет великолепная!

      – А за что тебя едва не убили? – после недолгого молчания подняла на меня повлажневшие глаза девушки.

      – За то, что я слишком много знал, – ответил я. Получилось немного торжественно, да еще с каким-то пафосом. – Но они посчитали меня слишком мелкой сошкой, чтобы иметь возможность им помешать. Так мне сказал тот, что разговаривал со мной. Кстати, он чиновник средней руки в одном из московских департаментов. Таких, как он, – это он мне сказал сам, – много в самых различных учреждениях и сферах…

      – Ну, они явно просчитались, посчитав тебя за мелкую сошку, – не без гордости заметила Ирина.

      – Я тоже так думаю, – улыбнулся я и спросил: – Что, твое любопытство удовлетворено?

      – Да, –