ГЕНДЕРНЫЕ ВОЙНЫ. Ироническая повесть. Александр Моисеевич Мильштейн

домашними делами!

      – Господи, да она практически и не готовит – питается бутербродами и пирожными! И еще ноет, что фигура расплывается, – проинформировала Марник.

      – Если хочешь сохранить фигуру, нужно больше секса и меньше кекса! – отпустила шуточку Оланд.

      – Лучше всего девичья фигура сохраняется в памяти! – в свою очередь пошутил отставной майор, а потом серьезно спросил: – А внучка? Разве шестилетний ребенок не требует внимания?

      – Она еще не стала полноценной бабушкой! – мгновенно отреагировала Оланд. – С Катенькой больше нянчится прабабушка – Надина мать. Славу богу, силы и здоровье позволяют.

      – Что ты в дверях застрял, Павел? Проходи, вешай куртку, садись! – спохватилась Ирген.

      Отставной майор сел за стол.

      – Пирожками угощайся! Салат отведай! – продолжала ухаживать за гостем хозяйка. – Тебе чай или кофе?

      – Налей, пожалуй, кофе, – подумав, ответил он, вынимая из кармана фляжку. – Я в него коньячку плесну.

      – Выпьем! – предложила Ирген, ублажив гостя.

      Теплая компания чокнулась, осушила рюмки, захрустела маринованными огурчиками, выпила еще по одной и снова захрустела.

      – Сущая прелесть твои огурцы, Ириша, – заметила Оланд, – куда лучше, чем приносила недавно Надя – у нее были какие-то рыхлые, мягкие, неаппетитные.

      – Это потому что она не охлаждает банки после стерилизации.

      – Надька и хвостики не всегда удосуживается срезать! – вставила критическое замечание Марник.

      – Кстати, крышка на банке ее огурцов вспучилась, – присовокупила Оланд.

      – Чего там говорить, не умеет Надежда консервировать! – согласилась Ирген.

      – И вообще, девчонки, не очень она домовитая, – обобщила Марник. – Я сколько раз ни была у нее – пыль на полу всегда в ужей скатывается! Как будто трудно регулярно делать влажную уборку – это в малогабаритной-то квартире!

      – Угу! – подтвердила Ирген. – Мы как-то с Витькой заехали к ней, уже не помню зачем, – так даже он, мужчина, обратил внимание на беспорядок.

      – Зато на лыжах есть время кататься! – заметила Оланд.

      Правильно говорят, хочешь узнать о недостатках женщины, похвали ее перед подругами, усмехнулся про себя отставной майор, расправляясь с очередным пирожком, а потом, перестав на мгновение жевать, почесал затылок: неужели Надюр способна запустить домашний очаг – ведь женщины редко ошибаются в своих суждениях друг о друге. Тем временем милый разговор дам об отсутствующей подруге продолжался в прежнем духе, пока кавалер не счел нужным прервать его:

      – Помилуй бог, вы скоро Надежде все смертные грехи припишите! Осталось лишь заявить, что у нее в котлетах мало мяса и тараканы резвятся на кухне! Еще немного – вынесите приговор и сами завтра же приведете его в исполнение. У вас хорошо получиться! Как писал Марк Твен, женщины могут быть не только лучшими судьями женщин, но и их палачами. Тоже мне, подруги!

      – Дружба вовсе