Подсказок больше нет. Роман. Светлана Волкова

не возникло сложностей, шла строка «D.O.B». Мама пояснила, что это означает «Date of Birth», то есть «дата рождения». Вот так, вытащенное из закоулков подсознания это самое «Dob» и всплыло на языке Костика в момент творческого окрыления и буйства фантазии.

      – Доб – это просто Доб. Понимаешь, должна же быть у человека тайна.

      Кабанов подумал и согласился.

      * * *

      – Ну, ты даёшь, братишка! – едва сдерживая смех, сказал вечером Антон. – Как собираешься соответствовать?

      Костик же был серьёзен.

      В комнату заглянула мама, обеспокоенно взглянула на забинтованную банданой руку младшего сына. Тот затряс головой, мол, ничего особенного, игра. Мама не поверила, заставила снять платок, осмотрела царапину, оставленную соседским котом, побежала за аптечкой, поколдовала над Костиком, заклеила ранку пластырем.

      Мама была психологом, специалистом по подросткам. Если бы братья поинтересовались её мнением, она бы заявила, что Костик инстинктивно «ушёл в свою зону комфорта». И в этой самой зоне ему действительно комфортно, хорошо, тепло, уютно. Он спрятался в раковину, установил защитный забор перед тем устрашающим «неизвестным», что ждало его в новой школе. И ещё много чего могла бы рассказать мама-психолог, но братья её не спросили, а навязчиво лезть в «детские дела» она считала педагогической ошибкой.

      – Классно ты их сделал! – не унимался Антон.

      Костик гоготания брата не поддержал.

      – Почему «сделал»? Я почти совсем не врал, – он даже немного обиделся. – Понимаешь, Антоха, я это не затем, чтобы они меня не тронули, я, может, и правда, хочу быть таким. Независимым. И чтобы всё по барабану. Делаю только то, что хочу.

      – Байрона примазали зря. Тому по барабану не было… – Антон ухмыльнулся и нырнул в свою музыку, надев пузатые наушники.

      Костик подошёл к висящему на стене календарю и обвёл красным фломастером сегодняшнее число. Надо запомнить: в этот день родился новый герой – Доб Джибоб.

      Глава 2. КАЛИБРОВКА ПОФИГИЗМА

      Следующее утро показалось Костику восхитительным. Он впервые за неполные девять школьных лет проснулся раньше будильника, в прекрасном настроении, чувствовал себя бодрым и выспавшимся. День обещал быть сложным: контрольная по алгебре, какой-то живодёрский норматив по физкультуре, а после уроков – поездка к бабушке с дедом в ближайший пригород, чего Костик всегда старался избегать. Кому сказать – засмеют: ему уже пятнадцать, а он ещё Котёнок-Костёнок и вынужден вежливо реагировать на глупейшие вопросы типа «почему так плохо кушаешь?» да «ой, отчего ты такой бледненький?» Отец и слышать не хотел от сыновей каких-либо отговорок. «Это ваша семья», – обычно басил он. – «И никаких срочных дел в день посещения стариков быть не может».

      Костик ругал себя за чёрствость, в глубине души понимал, что дед с бабкой старенькие, часто болеют и, когда уйдут, он будет жалеть, что мало с ними общался, и жить какое-то время с острым неуёмным чувством вины. Ему каждый раз было стыдно за это