Расплата. Ирса Сигурдардоттир

установить его личность? Если он все еще не вполне психически стабилен, ты скорее, чем кто-либо, заметишь признаки.

      – О’кей, – не раздумывая, ответила Фрейя. – Проверить не помешает.

      Хюльдар довольно улыбнулся, а Фрейя поймала себя на мысли, что не смогла бы таить злобу десять лет. Но прежде чем она успела развить эту мысль дальше, Хюльдар, похоже, не сдержавшись, выпалил:

      – Это кем же надо быть, чтобы отрубить человеку руки?

      – Что? – Она растерялась и даже подумала, что ослышалась.

      – Отрубить другому руки; кто на такое способен?

      – Тут всякое может быть… Жертва была еще жива или уже мертва?

      – По всей видимости, жива. – От недавней улыбки на его лице не осталось и следа.

      – Безумец, – не думая, ответила Фрейя. В конце концов, она не знала ни одного исследования, ссылкой на которое могла бы подтвердить это свое заключение. – Человек, страдающий серьезным психическим расстройством.

      Глава 3

      На этот раз в письме не было текста, только приложение под ярлычком svik.jpeg. Адрес отправителя не изменился: [email protected][3]. Первое пришло сразу после полуночи в первый день нового года. Сомнений не возникало: отправителем был исландец. Пусть даже короткие и емкие, сообщения не могли быть написаны с использованием программы перевода. После каждого в животе у Торвальдюра затягивался тугой узел, ослабить который, вливая в себя джин с тоником, не получалось, как он ни старался.

      Из колеи выбило уже первое письмо, хотя тогда Торвальдюр посчитал его ошибкой. «Ты составил завещание?» Такое вступление наводило на мысль о спаме. Подобного рода писем он получал множество и каждый раз удивлялся – неужели находятся идиоты, которые принимают их всерьез? И кем же надо быть, чтобы взяться составлять завещание в ответ на такой имейл? Но потом он прочитал дальше: «Ты посмотрел последний фейерверк. Иди и отпразднуй Новый год шампанским. В гробу у тебя его не будет».

      Торвальдюр давно уже закончил праздновать, когда, в первый день нового года, открыл письмо в тисках жутчайшего похмелья.

      Последующие имейлы выдерживали тот же тон. Ему грозили скорой смертью – довольно преждевременно, на его взгляд. В тридцать восемь жизнь едва ли прожита наполовину, и умирать раньше срока Торвальдюр не собирался. Терять уверенность из-за такой чепухи просто глупо. Нервы у него всегда были в порядке: он никогда не боялся в кино, его ничто не трогало до слез, и даже на американских горках пульс не пускался вскачь.

      В этом-то и заключалась проблема. Страх был настолько чужд ему, что теперь, отступив перед этой абсурдной ерундой, Торвальдюр не знал, как справиться с тревогой и успокоиться. Будь он в лучшем состоянии, когда открывал первое письмо, не сидел бы сейчас здесь с тошнотворным чувством в желудке, а просто отправил бы письмо вместе с вложением в корзину. Во всем виновато треклятое похмелье. Оно спровоцировало нервный срыв.

      Утешаться оставалось только тем, что отправитель не знал и не мог знать, какое впечатление

3

По-исландски svik – обман, а uppgjor – расплата.