Большая книга женской мудрости (сборник). Сборник

коньки находились в том самом пакете, который подарил ей тот самый мальчик…

      И лыжи? Как их выбросить? А вдруг когда-нибудь утром…

      И соломенная шляпа… и книги…

      И комната вдруг снова наполнилась мечтами и песнями ее веселых и надоедливых вещей, к которым прибавилась еще одна особа – упаковка мешков для мусора. На тот случай, если хозяйка все-таки решится на крайние меры.

      23. Мой котик

      Мой котик был не таким, как все.

      – Как тебя зовут?

      – Мавр! – сказал котик и понюхал мои глаза, наивно полагая, что их можно выпить или съесть.

      – Ты чей?

      – Ничей.

      – Будешь мой.

      Это чудо я положила в сумку и принесла в свой дом. И он не сопротивлялся.

      С самого первого дня Мавр вел себя, как настоящий мужчина: он сбрасывал одежду непрошеных гостей со стульев и метил ее; с утра до вечера рассказывал о своих болезнях и неудачах и позволял себя вкусно кормить.

      Надо еще сказать, Мавр был очень ласковым и нежным котиком. Стоило мне обнять этого негодника, как моя одинокая душа обретала новые силы.

      Я купила ему дорогой ошейник с бубенцом и выпускала гулять. И если Мавру хотелось вкусно поесть, он возвращался, позвякивая ошейником. Я и сама не ела таких деликатесов, какими кормила любимого котика.

      Однажды я почувствовала себя особенно одиноко и протянула руки к Мавру, чтобы он излечил меня от тоски. Но у котика, по всей вероятности, были другие планы. Он вывернулся из-под рук во двор, даже не удостоив меня своего изумрудного взгляда.

      Я бросилась за ним на метельную улицу и закричала:

      – Мавр! Мавр!

      Но мои попытки принесли мне только крупозное воспаление легких.

      Не буду описывать настроение своих легких и своего сердца в те дни. Скажу только, что котик вернулся, когда я была уже совсем здорова.

      Он, как всегда, позвонил бубенцом. Но я не обрадовалась этому звуку.

      Я уложила его в ту же сумку, в которой принесла в свой дом. Мавр вырывался, протыкая дерматин насквозь.

      Когда мы пришли на ту самую улицу, к тому самому дому, где я впервые увидела свое сокровище, я выпустила его.

      Он ощетинился и зарычал. Зеленые глаза Мавра метали красные искры. От злости спина выгнулась.

      – Если ты оставишь меня, я прокляну тебя навсегда, – шипело что-то внутри него.

      Но я вернулась домой одна, не чувствуя ни капли сожаления или угрызения совести. Мне было даже приятно, что я увидела истинное лицо своего друга.

      24. Черная краска

      Ее учили совсем не так. В Академии художеств города Алиф было принято положение разводить серую краску с розовой и этой смесью грунтовать холсты. Природа островов туманного Плюроона располагала именно к такому соответствию цветов. В портретной живописи иногда допускалось розовый смешивать с фиолетовым, а в натюрмортах с синим. Наиболее смелые пытались использовать матово-желтый, бледно-голубой или молочно-зеленый.