Истории Эписа. Некромант. Софья Эл

призывом все сложнее. Этот ритуал на грани законов некромантии. Призыв запрещен, но осуществим. Есть подтвержденные случаи и технические знания. И я начну с рисков. Самый главный – смерть того, кто призывает. Даже если сразу после ритуала некромант остается жить, что маловероятно, то с течением времени существо, которое он создал, выпивает его. Это неминуемо, так как питаться мертвое без преобразования само не может. Ритуал включает в себя и жертвоприношение, и артефакты. Минусы – это неконтролируемое и неуправляемое безумное, но одновременно разумное существо.

      Смысл в следующем: за счет сбора остаточной энергии с мертвых создается искусственная оболочка для будущего призванного. Тело погружается в кокон энергии, создавая иллюзию живого. И как только запускаются биологические процессы – это важно не пропустить, иначе сгниет «заживо», – создается передача жизни потока из некроманта. Образуется ложно-живое тело, в которое и проникает вместе с призывом дух. Нельзя выбрать конкретную душу человека – такую оболочку может занять лишь то, что само управляло потоками. То есть любой неупокоенный некромант, что сможет проникнуть в просвет, заберется в тело, – и наконец я сказала то, что собиралась, – и я думаю, что то, с чем мы столкнулись, – и есть призванный.

      В кабинете повисла тишина. Детектив встал со своего места и подошел ближе, внимательно разглядывая доску.

      – Ты не рассказала про четвертый ритуал.

      Сначала даже не поняла, о чем он говорит. Я не чертила отдельного столбца, не писала название. Просто потому, что за пять лет это стало самим собой разумеющимся. То, что делает некромант с любым своим ритуалом. Абсолютно с любым телом, на которое производил воздействие. Вой. Ва-а-а-а-а… Он завершает его.

      – Упокоение – это то, что поможет нам избавиться от всех трех видов мертвого. Единственный вариант навсегда выбить искусственную жизнь из тела. После того, как тело упокаивается, его уже больше никогда и ни в каком виде нельзя вернуть.

      – Риски, Вел, – я посмотрела в глаза Крейна, но ничего не смогла в них увидеть. – Что будет с некромантом, если он упокоит тело?

      Взгляд невольно опустился на руки. Сколько? После какого я перестала считать? Десять? Двадцать? Когда я перестала задумываться над тем, что если когда-то придумают, как вернуть мертвое к жизни, я уже совершила для этих тел необратимое? Когда я перестала надеяться? Сколько времени понадобилось, чтобы понять, что мертвое – мертво, Вел? Что будет с тем, кто принял Дары Безмолвной, Валери? Рука с гниющими кусками плоти… Я отпускаю тебя… Колени, разодранные в кровь на холодном камне… Крейн сделал шаг навстречу, выводя меня из размышлений. Он был слишком близко, словно снова чувствовал, что происходит в моей голове. Связь, которую считалось невозможным разорвать. Но мы смогли.

      – Ничего не будет, Эрик. Упокоение сложно лишь с точки зрения морали. Если некромант сомневается в истинности Законов – то он просто не сможет упокоить тело. Вот и все.

      Сморгнув туман,