Любовь зла! Полюбишь и…. Александра Черчень

фамильяр гордо выпятил пушистую грудь. – Дородность – признак стабильности!

      – Это точно. Ты стабильно ленив.

      – Боги, опять эта совершенно не конструктивная критика.

      – Опять эти совершенно вредные остроты, – в тон ему ответила я. – И вообще я действительно на тебя дуюсь.

      – В этот раз действительно перегнул, – практически миролюбиво ответил Жозик и совсем уж сразил меня своим альтруизмом. – Готов искупить. Чего хочешь, ведьмочка? Загадай желание и самый прекрасный самец в этом городе их исполнит!

      – М-м-м… – томно протянула я. – Какой простор для деятельности. Пожалуй я хочу… я хочу…

      – Ну же, – Жоз старался вести себя степенно и снисходительно, но нервно мечущийся хвост выдавал его с головой.

      – Молчания хочу.

      – Тю, и все? Тиль, я же ни в чем тебя не ограничиваю! Таки молчи на здоровье!

      – Нет, мой противный белый друг. Я хочу твоего молчания.

      Шок в огромных желто-зеленых глазищах был мне ответом. Глядя на выражение морды Жозика, можно было подумать что я согласно сказкам потребовала первого родившегося от него котенка на зверские опыты, а не попросила тишины.

      Очень мстительно попросила, так как более болтливых существ чем фамилиары отыскать сложно. Видимо компенсируют за первый год жизни проведенный в блаженной тишине.

      – Ладно, а когда и надолго ли?

      – Всего час, о мой общительный друг. Можешь приступать как только мы дойдем до префектуры. Удивим местных молчаливым фамильяром?

      – Это все низменные желания произвести впечатление на окружающих, Тиль. Совсем нечем гордиться, – нарочито вздохнул Жозефин.

      Вот так вот за безобидными препирательствами мы дошли до небольшой площади, на которой стояла магическая префектура Лужаек.

      Тут мне нужно было зарегистрироваться и отправиться обживаться по месту распределения.

      Просторное здание сложенное из светлого камня казалось каким-то легким и невесомым, вопреки всем моим таким человеческим представлениям о строениях государственных.

      Витражи в словно сплетенных из тонких веток дверях, легкие ткани в оконных проемах и широкое крыльцо, на котором нервно курила пожилая ведьма. Остроконечная шляпа не давала ошибиться, хотя в остальном мадам ведьминской моды не придерживалась – никаких юбок с оборками и полосатых чулок.

      Говоря откровенно, лишь шляпа и флер силы ее и выдавали. Потому как даже одета она была в тканевые штаны, белую рубашку с рунной вышивкой и кожаную жилетку. Головной убор казался чуждым и откровенно лишним в этом ансамбле.

      Пока я думала о форме одежды, меня заметили.

      Мадам подавилась выдыхаемым дымом и всплеснув руками, воскликнула:

      – Что?.. Ведьма? Я же просила, я же всеми святыми заклинала, чтобы не посылали!

      Я затормозила, озадаченно глядя на пожилую магичку.

      – И вам доброго дня.

      – Доброго, куда уж… – недовольно проворчала ведьма вытряхивая табак из трубки над какой-то клумбой, поймала осуждающий взгляд