Телохранитель для убийцы. Софья Эл

За документами вернусь позже.

      Массивная фигура, облаченная в красное, тут же отцепляется от силиконовой мамаши, разрывая их сиамскоблизнецовскую связь. Счастье на лице, изъеденном морщинами, больно бьет по сознанию. Конечно, она довольна. Столько лет постоянных войн, и я капитулирую. Сложив руки на груди, Вера Павловна качает головой в притворном огорчении, отчего тяжелые серьги раскачиваются, делая ее широкое лицо еще больше похожим на морду мопса.

      – Роксана Андреевна, мне так жаль, – причитает она, а я машинально киваю головой, протискиваясь вперед мимо отца Марата, – уверена, что вы делаете правильный выбор.

      – Пожалуй, и нам стоит забрать документы, – отец Алёны делает шаг в сторону, а я врезаюсь в его грудь, тут же столкнувшись взглядом с округлившимися глазами его дочери, – если у вас такое отношение к ученикам, то чему вы можете научить детей? Презирать тех, кто менее успешен? Слабее?

      Недоуменно моргая, я поворачиваюсь к Питеру, который давит смешок, маскируя его кашлем. Беззаботный возраст. Секунду назад он был так возмущен моим решением, а сейчас его насмешил каламбур. Ну да, ведь наследство Питера никак не подразумевает его бедность. Да и с силой светило пластической хирургии дал маху.

      – Слушайте, давайте мы уйдем, а вы тут продолжите, – я морщусь, пытаясь проскочить в образовавшуюся щель.

      – Роксана Андреевна, я как раз и имею в виду, что вам не стоит никуда уходить, – улыбается отец Алёны.

      Вся ситуация порядком начинает бесить. Пока они тут развлекаются, воспитывая директора, у меня время идет на часы, возможно, минуты до того момента, как я ничего не смогу изменить. Тень легкая, но я все равно вижу ее. А значит, сценарий, при котором Клод заберет сына к себе в ад, где-то рядом. И что-то подсказывает мне, что убийца не станет лучшим родителем по ту сторону реальности.

      То, что и по эту сторону это не лучший вариант, стараюсь не думать.

      – Я благодарю вас за заботу, – выдавливаю из себя, разглядывая желанный выход, – но мы сами в состоянии себя защитить. И сейчас мы хотим уйти.

      – Ты хочешь, – ледяной голос за спиной обрушивается на меня, пронзая сознание, – я – нет, Рокс.

      Прекрасно. Можно ли придумать ситуацию глупее? С силой сжимаю кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. Я стараюсь не смотреть по сторонам, чтобы не видеть недоуменно-насмешливые взгляды. Просто отлично. Пит очень вовремя решил показать когти.

      – Давай дома обо всем поговорим, – медленно выдавливаю я, едва заметно кивая в сторону телевизора, – у нас есть дела.

      Молчаливая борьба растягивается, пока Питер пытается силой мысли прожечь во мне дыру. Не дорос еще. Силен, не поспоришь. Особенно сейчас, когда хочет казаться круче перед девушкой. Расправил плечи, и я, наверное, первый раз осознаю, что он действительно изменился. Из ребенка, что с легкостью пролез в небольшую шахту в стене, в парня выше меня на две головы за каких-то пару лет. Хотя с того момента прошло уже – сколько? Семь лет? Постоянные переезды, смена обстановки и людей, во всем этом