Собиратель. Екатерина Олеговна Тимофеева

может связывать?» – думала Соня.

      Они поднялись в лифте на пятый этаж. Георгий галантно приоткрыл дверь в квартиру, жестом впуская девушку первой. Она прошла в тёмное помещение. Мужчина включил свет.

      –У нас всегда зашторены шторы, моя мама не любит дневной свет, – пояснил Георгий.

      В квартире густым занавесом висел запах мочи, пота, фекалий, тухлых яиц и освежителя воздуха для туалета. Планировка квартиры была схожа с их, также однокомнатная. Они прошли на кухню, дверь в главную комнату была закрыта.

      –Давай я быстро тебя проинструктирую и побегу, у меня сегодня еще рабочая смена, – начал Георгий. – Смотри, она у меня девушка капризная, чуть что не по её, может и кулаком пригрозить. Разума в ней осталось с горошину, а вот характера хоть отбавляй. Ест она два раза в день, утром и вечером. На холодильнике висит записка, чем её кормить утром, а чем вечером. Рацион не меняется изо дня в день, а смысл? Она всё равно не понимает, что ест. Таблетки – вот здесь – указал на стол – они подписаны, какие и во сколько давать, обязательно как в психиатрической больнице проверять, глотнула или нет. Давление мерить можно один раз в день. Ну вроде ничего не забыл. А, да, не принимай от неё ничего близко к сердцу, не нервничай и всё будет хорошо.

      –Не переживайте, мы подружимся, – успокоила Соня. – Я с удовольствием буду ухаживать за вашей мамой, как за своей, если бы она у меня была.

      Мужчина промолчал.

      –Поезжайте, – сказала девушка.

      –Да, наверное, уже поеду, спасибо вам Сонечка, еще раз, за то, что выручили, хорошо, что у меня есть моя дуреха Марина, а вы у неё, – улыбнулся мужчина и еще раз попрощавшись в прихожей, вышел и закрыл дверь.

      После того как ключ провернулся в последний раз, Соню посетила мысль о том, как она будет выходить из квартиры за продуктами, ключей ей не дали.

      «Ладно потом у Марины спрошу» —подумала Соня и потихоньку приоткрыла дверь в спальню, чтобы посмотреть на свою подопечную.

      В комнате горел тусклый светильник, плотные шторы задвинуты, у стены большая кровать, а на ней вздымалась хриплая грудь пожилой женщины. Комната была практически пустой, из мебели была только кровать, у другой стены диван и небольшой платяной шкаф. Соня замерла в дверном проеме, не решаясь зайти, она взялась за дверь и как маленькая девочка повисла на ней, с любопытством продвигаясь в комнату открывая её всё шире и шире. Деревянная дверная поверхность была исчиркана глубокими полосами, будто гвоздём. Соня заметила, что дверь со стороны кухни не была испорчена, а это значит царапины на двери оставлены хозяином комнаты.

      Старая женщина тяжело дышала, её лёгкие натужно качали воздух.

      «А вдруг она умрёт, – подумала неожиданно Соня. – Вот возьмет и умрёт, и что мне тогда делать?»

      «В скорую звони, зайка, не мне же» – вспомнились слова Марины.

      –Какой кошмар, я не переживу, если она при мне душу отведет, пусть хотя бы эти две недели продержится, пока я здесь, а дальше пусть делает что угодно, – шептала Соня.

      Она уже вплотную приблизилась