Запасной выход. Виталий Сергеевич Дюпон

располагалось маленькое зарешеченное окно с таким грязным стеклом, что, взглянув на него, нельзя было понять, день на улице или ночь. Камеру освещала только тусклая лампочка, терявшаяся в облаке густого табачного дыма. Сзади стола на нарах лежали люди и, приподняв головы, с интересом смотрели на вошедшего.

      – Так ты что, язык проглотил, что ли? – требовал ответа человек за столом.

      У него было огромное круглое лицо с приплюснутым носом, а над колючими глазами висели густые брови. Он был похож на борова. Тело его напоминало большой мешок, набитый салом, на котором висела грязная тельняшка без рукавов, а руки покрывала татуировка.

      – Я… я… – А. Б. никак не мог начать говорить, настолько увиденная им картина повергла его в шок.

      – Батюшки, да это же, кажись, мусорок! – донеслось откуда-то с нар.

      И народ на нарах стал оживленно переговариваться. Несколько человек спустились, и один из них, подойдя к А. Б., отрезал ему путь к двери. Когда А. Б. рассмотрел и узнал его лицо, он невольно охнул и присел от страха. Это был один из его подопечных, которого он сам лично избивал и сажал за решетку.

      – Александр Борисович, это вы? – любезно спросил тот.

      – Щетинкин… – едва слышно прошептал А. Б.

      – А чего его к нам-то кинули? Обознались поди… хату перепутали! – послышались недоуменные голоса. – Они же, менты, должны в других камерах сидеть.

      – Да нет, не обознались, – возразил Щетинкин. – Всё по адресу, слава богу. Братва, все нормально, я знаю его! – И он подмигнул сокамерникам.

      – Ты не боись, Борисыч, тут тебя никто не обидит. Мы с тобой дружить теперь будем. Будем? Что молчишь?!

      – Б-б-б… ббу… д-д-дем, – с трудом выговорил, умирая от страха, А. Б.

      Щетинкин снял штаны и… достал член. Одновременно А. Б. почувствовал, как несколько крепких рук поставили его на колени и зажали голову так, что он не смог ею пошевелить.

      – Ну давай, дружок, суй в рот пирожок! – дико рассмеялся Щетинкин, двигаясь с членом в руке к лицу А. Б.

      В это время дверь камеры резко распахнулась и на пороге возник начальник изолятора в компании со следователем из прокуратуры.

      Заключенные сразу исчезли, будто их в камере и не существовало. Даже стол, за которым сидел «боров», был пуст.

      – Ну что, Александр Борисович, будете минеты делать сокамерникам или пойдем наверх и будем сотрудничать? – услышал А. Б. голос у себя над головой, все еще стоя на коленях.

      После этого А. Б. безоговорочно сотрудничал и выдал всех, кого только мог.

      Колючий взгляд Гапонова появился только на мгновение, а потом его лицо стало обычным и тем, кто не был с ним знаком, могло показаться даже глуповатым. Но за это мгновение взгляд его как ножом полоснул по сердцу А. Б. и заставил вспомнить об одном из самых неприятных и ужасных моментов его жизни.

      А цену гапоновской маски лица А. Б. знал хорошо. Он знал его много лет и дружил с ним, если так можно назвать их отношения, только лишь потому, что Гапонов был совершенно такой же беспринципный и ужасный человек, как и он сам.

      Итак, Гапонов Андрей