Я тебя никому никогда не отдам. Лина Градова

я уже все умею, я тебя дома буду кормить, как дедушка. Почему мы дома не готовим такую еду? Она же наша, полезная. Ты никогда такую картошку не заказываешь и сама не жаришь.

      – Ну-ка, дай попробовать!

      – Совсем, наверное, на свою химию сели. Вот я вас хоть накормлю настоящей картошкой «по- дедовски», – ворчал отец, нарезая свежий хлеб. – За молоком вечером пойдем или сейчас хотите?

      – Вечером, – хором ответили Алла и Дарька, пробуя невероятную вкуснятину.

      – Хватит со сковороды хватать, Алла, неси огурцы из сеней и садитесь за стол, – скомандовал отец.

      В сенях на стеллаже из «Икеи» стройными рядами, как примерные солдаты, стояли банки с соленьями, которые дед сам заготавливал на зиму. С этой зимы осталось много. Тут и капуста с болгарским перцем, и огурцы маринованные и соленые, кабачковая икра и маринованная свекла. Захотелось маринованных помидоров, вот они, голубчики.

      Алла вошла в кухню, пел телефон. Неужели, Витя не сможет приехать?

      – Да, слушаю.

      – Алла, я дом забыл, въезжаю в Родино.

      – Вить, дом желтый, он один такой, выхожу встречать тебя. – Алла закрыла телефон.

      – У нас гости. Пап, помнишь Витю Заряжского, самбиста? Он к нам заедет ненадолго, у нас дело.

      – Помню, конечно. Он не в криминале, случайно?

      – Нет, что ты, наоборот, служил в милиции, уже на пенсию вышел, и теперь в частном агентстве работает – то ли в охранном, то ли в детективном. Выйду встречу его, он дом забыл.

      – Дочка, время-то как идет, еще, кажется, вчера вы на шашлыки приезжали после выпускного, и вот уже на пенсии…

      – Витька, завидев Аллу, поморгал фарами и припарковал свою серебристую «десятку» у па- лисадника.