Варшавский договор. Шамиль Идиатуллин

и так нежно, что у нее внутри пусто стало: – Юленька, прости, но наш дуализм, похоже, иссякает. Труба зовет…

      – А не факт, кстати, – выпалила Юля.

      Валера поднял бровь. Юля сообразила, что он может неправильно ее понять, и торопливо объяснила:

      – Вы же в Чулманск едете, так? Вы «Байтаково» сказали – это же чулманский аэропорт. А я как раз…

      Валера переглянулся с ребятами. Юле стало смешно, и она продолжила:

      – А Сабирзян Минеевич – это ж мой начальник, тут уж не совпадение, таких сочетаний и не бывает больше. Его новички-идиоты Обезьян Минетовичем зовут, но он хороший дядька, хоть и олигарх почти.

      – Начальник? – уточнил Валера.

      – Ну, не прямой, но все равно – я ж в «Потребтехнике» работаю, в отделе кадров, а он генерал и, ну, хозяин. Вот.

      – Вот, – повторил Валера и уверенно продолжил: – Вот так же не бывает.

      – Хотите, пропуск принесу? В дирекцию, с подписью Сабирзян Минеевича? В номере лежит. Я сейчас.

      – Стоп, – скомандовал Валера и снова посмотрел на ребят.

      Юля обернулась было к ним, но Валера уже, кажется, пришел в себя.

      – Слушай, и действительно – забавно как получается. Я, главное, недоумеваю, что за Чулманск, как туда ехать – а тут у нас живой гид, оказывается. Ну, Юль, мы вас порасспрашиваем тогда перед отъездом – я вот только служебное задание уточню, а то пока едем как царевичи, за тем – не знаю чем. Слав, ты давай билетами…

      – А давайте я вместе с вами поеду! – неожиданно для себя выпалила Юля, ужаснулась и тут же загорелась идеей. – В самом деле, давайте, а?

      – Ну как… – неуверенно сказал Валера, не успевавший за полетом Юлиной мысли.

      – Ну так: у меня ж три дня осталось, это ерунда, я все равно улететь раньше хотела, да билетов не было. А вы если четыре достанете, то и пять сможете, так? А я вам за это все расскажу, и покажу, и проведу, и познакомлю со всеми! – вдохновенно протараторила Юля, улетая в мечты о том, что она сможет показать, с кем и по какому поводу познакомить – да и мало ли куда улетают девичьи мечты, пока девица болтает.

      И Валера согласился. Принял решение – и начал его выполнять. По-мужски.

      Он сказал:

      – Хорошо. Только, Юль, есть у нас еще одно дело. Может, прогуляемся?

      – Куда? – всполошенно спросила Юля, чувствуя, что багровеет скулами и вообще выглядит непристойно.

      – Ну, есть там пара вопросов, – уклончиво ответил Валера, потупив глаза, как маленький, понял, видимо, что выглядит забавно, и деловито обратился к Эдику со Славой: – Казанову нашего сюда, быстро. Ну и потом… Билеты и все остальное, вы знаете. Я через часок буду.

      Через часок – это вряд ли, сквозь прилившую кровь трудно подумала Юля.

      Они вернулись через два часа. Юля вспоминала эти два часа почти до самого конца. И ни о чем не жалела – почти до самого конца.

      Началось все скверно, а кончилось слишком быстро.

      Зато Юля даже не успела испугаться.

      Часть первая. Отеческий долг

      20—21 ноября