Майор Казанцев и Европейский Халифат. Илья Владимирович Рясной

мафиозо международного масштаба мелкий, седой, ушастый пожилой еврей никак не тянул.

      Мы представились: «от Теодора Парфеновича». Расшаркались. Поулыбались. И я почти застенчиво, как боевой бультерьер, которого хозяева заставили подавать гостям лапу, произнес:

      – Хотели бы обсудить сугубо приватный вопрос.

      – Буду счастлив, – Штильмарк поднялся и сделал приглашающий жест.

      Мы проследовали за стойку. Дверь оттуда вела в короткий коридорчик. Еще одна дверь, массивная, металлическая – и мы в кабинете, заваленном иконами, серебряной посудой, самоварами. Там мы с любезного позволения хозяина расположились на резных скрипучих стульях вокруг огромного стола на ножках со львами.

      – Насколько я понял, вам нужно живописное полотно известного мастера для высокого представительства, – Штильмарк закатил глаза к потолку, так что можно было подумать, картина нам нужна для Международной космической станции.

      – Не совсем так, – возразил я.

      – И что же тогда вас привело ко мне? – Штильмарк слегка насторожился.

      – Аукцион.

      – Я не занимаюсь аукционами, – назидательно произнес антикварщик.

      – Черный аукцион, Арон Абрамович. Черный, как жизнь бедного еврея среди жестоких гоев.

      Глаза Штильмарка зло и вместе с тем лукаво заблестели.

      – Но это вы явно не по адресу, уважаемые господа… – начал, было, он.

      А я уже включил глушилку в портфеле, который принес с собой. Ни видеозаписи, ни сотовая связь, ни сигналы охранной сигнализации из этой комнаты теперь не пробьются. Но на самый крайний случай снаружи нас прикрывают ребята Лешего.

      – Придется вам поработать на нас, Арон Абрамович. Отказы не принимаются, – почти ласково произнес я.

      – Я был бы признателен, если бы вы сами покинули мое заведение. И мне не пришлось бы прибегать к помощи милиции, – его рука потянулась под крышку стола – там у него сто процентов кнопка тревожного вызова вневедомственной охраны.

      – Не старайтесь, – охладил я его порыв. – Не сработает.

      – О чем вы, молодой человек… – начал было Штильмарк.

      Но я с ним дискуссию закончил. Резко рванулся вперед и ударил пальцами в точку у шеи. Антикварщик обмяк на своем старинном стуле. Я придержал его, чтобы он ненароком не загремел на пол.

      Эскулап действовал деловито и собранно. Он вынул из сумки инъектор. Опустошил его в предплечье Штильмарка.

      И началась авральная работа. Действовали мы крайне грубо и максимально эффективно, как кувалдой взламывая сознание пациента. Дорого обойдутся эти процедуры здоровью антикварщика, но это неважно. Криминалитет он и есть криминалитет. Нечего грязных барыг и мафиозо жалеть. Сейчас важно одно – добиться его полного подчинения.

      Накачали мы Штильмарка убойным коктейлем психотропных веществ. Ввели в транс. И Эскулап жестко вбил в сознание клиента крепкий, прямо стальной ментальный блок.

      Где-то минут через сорок клиент был в ясном сознании и под