.

на опережение. Знал, что будут каверзы и ловушки. И все же прошляпил каверзный ход врага.

      Нет, но так попасться на приманку! Старьевщик, лучший специалист по Поиску «Фрактала», как мне объявил и в этой, и в той жизни Звеньевой. И угодил, как таракан под башмак.

      Ладно, выжил – уже хорошо. Плохо, что потеряно драгоценное время. Пока я валялся в госпитале, десты сто раз могли завладеть Предметом… Но не завладели. Я бы ощутил. Это как натягивается струна и лопается. Есть такое свойство Старьевщика – ощущать, что Предмет попал во враждебные руки. Со мной такое происходило дважды. И оба раза я умудрялся в последний момент вырвать добычу из рук врага.

      – Разлеживаюсь. Как и положено порядочному симулянту, – хмыкнул я.

      – Ты представить себе не можешь, какая цена твоего Поиска, – покачал головой Звеньевой. – Ты должен его продолжить.

      Да, в этом мире у меня другой Поиск и совершенно другой Предмет. Вот только что неизменно – везде мне говорят о запредельной цене. Плохо это. Когда речь заходит об особой важности, жди горы трупов. И один из них может оказаться моим.

      – Больше некому искать, кроме прикованного к постели инвалида? – поинтересовался я.

      – Ну, ты же знаешь, братец, – почти искренне смутился Звеньевой. – Никому, кроме тебя, Предмет не дастся в руки.

      – Врачи обещают мне еще минимум месяц в кровати. А время на вес золота, – напомнил я. – Так что вам все же придется искать другого поисковика.

      – Нет. Ты продолжишь Поиск. А я подумаю, как тебя привести в форму, – с некоторой, как мне показалось, угрозой произнёс мой куратор.

      Как я и предполагал, отвертеться не удастся. И пришлось потихоньку начинать действовать. После ухода куратора я дозвонился до Флориды. Там как раз охмурял очередных доверчивых клиентов Шашист.

      Почему мой агент известен в узких кругах под такой кличкой? Все просто. Он многократный чемпион мира по бразильским шашкам. А еще гуру у японцев в игре в го. Ну и комбинатор великий. И он был мне нужен в этом Поиске. В большой ему плюс была четкая уверенность в его непричастности к покушению на меня. Его тогда просто не было в Москве. И он ничего не знал про Поиск.

      В общем, я категорически потребовал его возвращения в Москву, одновременно озадачив сбором информации. Он дисциплинирован и все сделает. Потому что выхода у него другого нет.

      В понедельник в госпитале вновь появился Звеньевой. Был он каким-то напряженным.

      – Мы тут подумали, и я решил, – усмехнулся он. – В общем, за три дня тебя на ноги поставят добрые люди.

      – Каким образом? – спросил я, чувствуя, как от этого бравурного обещания у меня холодок пополз по позвоночнику. Что-то за ним крылось нехорошее.

      – Пыточный шкаф тебе в помощь, Старьевщик, – еще шире улыбнулся куратор.

      – Что?!

      – Ты же знаешь, мы владеем некоторыми необычными методиками. И жестокими. Но крайне эффективными.

      – Что, больно будет?

      – Больно. Очень больно, – с готовностью