.

держит. Я обернулся, это был Игорь.

      Игорь не сказал ни слова, лишь покачал головой.

      – Абрамс! Джексон! Мартинес! – девушка со списками продолжала выкрикивать фамилии. И новые семьи теряли надежду улететь, и новые крики и плач проносились по очереди пассажиров.

      Пятьдесят три человека этим утром не полетели.

      Симсоны, Эдвардсы, Мартинесы – они, как табор «воздушных цыган», двинулись с колясками, детьми и баулами по узким проходам терминала аэропорта. Через десять минут их табор исчез, оставляя за собой лишь след женских слёз и мужских ругательств.

      – Белое или красное, – стюардесса показала для наглядности две маленькие бутылки вина.

      – Красное, пожалуйста.

      – Возьмите сэндвич и сыр, – она протянула мне салфетку с бутербродом.

      Налив вино в пластиковый стаканчик, я посмотрел в иллюминатор – интересно, какая сейчас высота? На табло в спинке кресла высветился маршрут полёта, температура за бортом и высота. Температура в салоне 26 градусов, высота пять тысяч метров. Несмотря на дующий с потолка кондиционер, воздух в салоне был сухой, с примесью шампуня и женских духов.

      После трёхлетнего воздержания от алкоголя, я сделал первый глоток вина. Терпкий напиток оказался холодным и непривычно кислым.

      Так-так, не распробовал. Второй глоток ударил в голову, как молот о наковальню. Алкоголь, как впрыск нитро в двигатель гоночного болида, побежал по венам прямиком в голову. «Один бокал, – про себя решил я. – Только один бокал».

      Жуя сэндвич, от скуки я принялся тыкать в кнопки маленького портативного пульта от монитора.

      – Так, что тут у нас? А, вот английский язык.

      На панели появились надписи – игры, фильмы, музыка.

      В левом углу монитора заморгал синий конвертик – ВАМ ПИСЬМО!

      – Как тут его открыть?

      Убрав еду и напиток на столик, я полез в монитор.

      – А вот же, почта!

      Английскими буквами, но по-русски, я смог прочитать послание: Kaksosedi? Powliktualetuest’ razgovor. Igor’

      – Как там у тебя? – спросил Игорь, разминая шею и плечи.

      – Ноги затекли, и жопа вспотела, – ответил я, приседая на корточки.

      – Ещё тринадцать часов лететь, так что насидимся ещё. Жопа не то, что вспотеет, чувствовать перестанешь, – засмеялся Игорь и посмотрел в иллюминатор рядом с туалетом.

      – Высокооо…

      – Да, пять тысяч метров, я на мониторе видел. Тебе тоже вино на обеде предлагали?

      – Там бутылочка-то с пипетку, так, на язык капнуть.

      – Может, купить у них ещё по одной?

      – Тут дорого, – сказал Игорь и подошёл к металлическому ящику с белым вафельным полотенцем на крышке.

      Он приоткрыл ящик и присвистнул: «Вау, юнга, да тут сокровища!»

      – Вы можете взять, приятного аппетита, – сказала стюардесса на французском, проходя мимо нас. Она приложила палец к губам и тихонько прошептала: «Только тсссс», – подмигнув Игорю. Её синяя форма с красным платком и пилоткой