ОПЯТЬ О ВЕЛИКИХ. Орлова, Монро, Бордо. Лев Леонидович Фунчиков

и Эйзенштейн

      Дело в том, что Луначарский (в прошлом драматург-символист) приветствовал любое культурное явление, которое можно было бы интерпретировать угодным для интересов революции образом. Но вот этому противостоял <<Пролеткульт>> (пролетарские культурно-просветительные организации). Основатель этой организации – некто Александр Богданов. Данная организация была создана всего за несколько дней до Октябрьской революции, но затем, вдруг, разрослась до огромного объединения, насчитывавшего 400 тысяч членов в трёхстах организациях на местах по всему Союзу. Не правда ли, есть о чём задуматься?

      Задачей Пролеткульта было формирование новой, истинно пролетарской культуры. Для этого необходимо, например, было писать повести о жизни заводов, объединяться в любительские театральные кружки, ставить пьесы о событиях революции. Это новое искусство должно было стать инструментом преобразования общества (вообще, это идея Вячеслава Иванова о будущей роли театра!). Свой интерес Пролеткульта к кинематографу помог Эйзенштейну и Александрову финансировать фильмы <<Стачка>>, а затем и многие другие. Как грибы растут театры для пропаганды, агит-постановки. Бурно идёт воспитание новой аудитории из рабочих и крестьян. Ещё в 1920 году в Красной армии насчитывалось 2000 трупп. Часто использовался пропагандистски – подчёркнутый текст, ну, как, например, в <<Мистерии – буфф>> Маяковского. Эта <<плакатная агит-драматургия>>, по определению Луначарского, оставила отпечаток на раннем театральном опыте Эйзенштейна и на его кинематографических работах. Вместе с ним и Александров-Мормоненко активно участвует в постановках: <<Мексиканец>> (1921г.), <<Мудрец>> (1923г.), <<Слышишь, Москва>>, <<Противогазы>> (1924г.). В торжественном параде по случаю 1 годовщины Октябрьской революции участвует недавно сформированное Интернациональное объединение артистов цирка. Часто задействовали в спектаклях клоунов и акробатов. В этом культурном контексте следует рассматривать и цирковые эксперименты Эйзена и Александрова. Пошла эта биомеханика – изобразите квадрат, треугольник!… Ещё до этого Григорий Мормоненко умудрился в силу своей вечной тяги к чему-то новому поработать акробатом, канатоходцем в цирке. Но чего только не заставлял его делать Эйзен! Например, на одном из его <<левых>> (не совсем официальных) спектаклей Мормоненко ходил по проволоке (<<На всякого мудреца довольно простоты>>) Приходилось работать с противогазом. Аттракционов хватало! Ну, его учитель – ученик Мейерхольда! Зато зрители не успевали хохотать.

      Эйзен (как его называли иногда ученики) отмечал, что ему необходима <<энергетическая поддержка>>, которую он находил в начинающем кинематографисте Александрове (Мормоненко). Ведь последний неизменно принимал участие в создании великих шедевров своего учителя (а именно так называл всегда Григорий Мормоненко своего Эйзена). Фильмы <<Броненосец Потёмкин>>, <<Стачка>>, <<Октябрь>> получили