Ночные псы. Георгий Панкратов

взайм», – набрасывалась на прохожих школьница с листовками, и ей шутили в ответ: «Вай! А давай!», так и грелись). Матвей Иванович огибал эти дома, проходил по пустынному скверу, состоявшему из двух треугольников зелени и отрезка – сказать бы вернее, огрызка – тропы между ними. Иногда к нему мчались, виляя радостно хвостами, местные собаки, и местные хозяева кричали им «фу», что было Матвею Ивановичу неприятно.

      Сам же он здесь не был местным, но прекрасно знал дорогу и прошел бы ее, наверное, с завязанными глазами – хотя обстоятельств, при которых такое могло случиться, и представить не мог. Спустя каких-то десять минут он оказывался там, куда направлялся, отряхивал снег с рукавов, яростно топал ногами, сбивая уличную грязь, стучался, нервно прикрыв глаза, в дверь и, услышав ответ, хватался за ручку.

      – Добро пожаловать в гостеприимный дом наш, так сказать, спокойствия, душевного равновесия, где вас всегда поймут, выслушают и ни в коем случае не осудят!

      С такой или похожей речью его приветствовал массивный человек с большой рыжей бородой и в белом халате. Человек непременно вставал, отрываясь от своих записей, и шел приветствовать вошедшего, посмеиваясь и покачиваясь, на ходу застегивая пуговицы. Матвей Иванович протягивал руку, скромно потупившись, и даже немного, так, чтобы не нарушать приличий, отворачивался. От человека все время пахло коньячком, а алкоголя Матвей Иванович на дух не переносил. Бородатый долго тряс его руку и что-то приговаривал, и Матвей Иванович ждал обыкновенно, когда же можно будет присесть и отдышаться с дороги.

      – Чувствуйте себя как дома, – распоряжался человек в халате, – но не забывайте, что вы в кабинете своего лечащего врача.

      Он суетливо доставал из кармана ключ, запирал дверь кабинета и направлялся к шкафчику: за секретной дверцей обнаруживались открытая бутылка коньяка и два бокала.

      – За все хорошее? – традиционно кивал на бокалы доктор, и Матвей Иванович так же традиционно отводил взгляд. Тогда один бокал оставался на месте, второй же, вместе с бутылкой, перекочевывал на стол – бумаги сдвигались, бутылка открывалась, и кабинет наполнялся терпким запахом. Соседний стол был пуст, экран монитора выключен, и Матвей Иванович бросал вопросительный взгляд на доктора.

      – Выкладывайте, – доктор изображал романтичную улыбку, а может, и действительно искренне улыбался в предвкушении коньяка. – Все, что беспокоит. На-чис-то-ту! Только ничего не скрывайте, все равно узнаю, – он схватил бокал и сделал пару жадных глотков. – О-о-х! – выдохул. – До чего жить прекрасно!

      …Матвей Иванович сидел без движения, не обращая внимания на эти слова.

      – Сегодня мы только вдвоем! Для меня встреча с вами – ну настоящий праздник, – расплылся в улыбке доктор.

      Матвея Ивановича слегка передернуло:

      – Это почему?

      – Ну как же… – доктор обвел руками стол, бокал с бутылкой, но вдруг решил не продолжать. – Ладно. Как